+ Чудотворец был высокого роста +
(Д. Хармс)
…
Чудотворец был высокого роста.
И широк в плечах, только очень усталый.
У него не нашлось двух монет на автобус,
Ему не было где отдохнуть в сиесту,
Где перекусить, где скрыться от солнца,
И вода во фляжке стала гадостно теплой,
Он мог бы ее заморозить молитвой,
Но он для себя чудес не творил.
В кроссовках дыра, болезнь во всём теле,
Сидит на плечах, как мешок с камнями,
Тяжела дорога от Кампосампьеро,
Кругом колосится какая-то брюква,
Под палящим солнцем — лишь дорога и брюква,
Он мог бы брюкву сделать кедром тенистым —
Но он для себя чудес не творил.
Итальянское лето — сплошное мученье,
Итальянским летом лучше ехать на море
Или дома сидеть под кондиционером,
Он бы мог молитвой отправиться в Бари,
Но он для себя чудес не творил.
А навстречу ему выходили люди,
Из каждого селенья выходили люди,
Из хибар и из вилл, из машин и тратторий,
И у каждого из них было много напастей,
Больные дети, семейные беды,
Безответная любовь и плохая работа,
А у некоторых даже и то, и другое,
И всем им ужасно хотелось чудес.
Чудотворец говорил им, что станет полегче,
Обязательно скоро станет полегче,
Обещал попросить за них доброго Бога,
Что потеряно — найдется, кто пропал — вернется,
Если кончилась жизнь, так начнёте другую,
Я же в скором времени буду занят,
В кои веки буду занят своими делами —
Просто я иду в Падую там умирать.
Умирать — это очень серьезное дело,
Очень важное дело, одинокое дело,
Интимное дело между мной и Богом,
И я надеюсь сделать его хорошо.
Все от смерти бегут — а я в ней прилягу,
Как в прохладной ванне после долгой дороги,
А я к ней прилягу, как теленок к мамке,
Утешу ее, нежеланную и злую,
Одинокую такую, чтобы стала добрее,
И сделаюсь чудом себе самому.