Деревом стань, деревом,
Мудрым спокойным деревом,
Деревом с тихим голосом,
Деревом в Божьем саду.
Будут ломать — выстоишь,
Все зарастишь медленно,
Новые ветви выпустишь,
Снова задышишь листвой.
А там и весна новая,
И Бог повелит цветение,
Как должно, как было до молнии,
Как было до топоров.
Смола — это слезы дерева,
Чтоб себя исцелило дерево,
Нужно просто не мучить дерево,
И будут еще плоды.
Месяц: Май 2020
Bella Pace (газеллы)
Не читай этот список имён, подожди, Азраил.
Этот список для лучших времён, подожди, Азраил.
Я в любви свой калам омочил, когда список писал.
И тебя я не звал, Азраил, когда список писал.
Пуст кошель мой, и сумы пусты, но торгуйся со мной.
Хоть ни с кем не торгуешься ты — поторгуйся со мной.
Расспроси же в бесстрастье своём, что могу тебе дать.
Свою дружбу и теплый приём я могу тебе дать.
Вместе с другом дорога легка, отдохни, Азраил.
Не читай этот список пока, отдохни, Азраил.
Возвращение имен
Мертвый — он меньше, чем вещь, он никто, опустевшее имя,
Выроненная монетка, которую всякий поднимет,
Снимок-винтаж с барахолки из чьего-то там прошлого детства,
Плащ без хозяина, сброшенный: каждый им волен одеться.
Вот это имя, используй: назови им кого попало.
Что тебе нужно, придумай, хозяина как не бывало,
Ему за себя не вступиться, у него теперь голоса нету,
Вот разве звук капли о воду, случайные всполохи света.
Ты волен и видеть, и слышать. Но кто же такого захочет.
Оставим всех этих покойных — пусть сидят по ту сторону ночи,
По дальнюю сторону солнца, не мыслят следить за нами,
Пока мы будем играться с пустыми их именами.
На той стороне Луны обитает апостол Иуда.
Он хлещет вино из пыли, грустит в ожидании чуда —
Того, кто придет и за ним, уведет, за руку схвативши,
На светлую сторону лика, где бывшее станет небывшим.
Под этим великим солнцем отчётливо видно лица.
На свет окончательно выйдет и надвое разделится,
Что правда случилось с нами — и что остается с нами.
Ведь роза при имени прежнем, с нагими мы впредь именами.
Молитва графа Онфруа
Кто одинок, тот неуязвим, родная.
Просто поверь, пожалуйста, я-то знаю.
Всякая вражья стрела пролетает мимо.
Боже, не дай соделаться неуязвимым.
Не за кого бояться — не знать печали.
Только представь — нет причины не спать ночами,
Словно Адам в одиночестве изначальном.
Боже, не дай соделаться беспечальным.
В Царствии все испрямится, выйдет на волю,
Будет и честь без утрат, и любовь без боли,
Станет понятно, что каждое слово значит —
Нынче ж не дай нам, Боже, забыть, как плачут.
Песня королевы
На всякую силу есть сила сильнее,
На всякую рану есть рана больнее,
И жизнь утекает водой в решето.
Что было — ценили, да не сохранили,
Чем больше любили, тем больше нас били,
Но память у нас не отнимет никто.
Ничто не отменит того, что отнято:
Ведь место святое останется свято
И в виде руины на голом плато.
Хранимое в сердце окажется рядом,
Печатью внутри, запечатанным садом,
И радость мою не отнимет никто.
Мы всё вспоминаем, когда умираем,
Что взять за пределы, себе выбираем —
Тот пару монеток, а этот все сто.
Мы очень богаты, хоть к нашему кладу
Дорога долга, и повсюду засады,
Но нас у себя не отнимет никто.
Lusignansong
Знаком нам Ги де Лузиньян,
Удачник и дерзец.
Удачу долго он пытал
И всю истратил наконец,
И королевство потерял.
В крестовом деле был он рьян,
Врагов спасал врагам на смех,
Не просчитав лишь одного:
Что благородство — тяжкий грех,
Блажен не ведавший его.
А королева Изабель —
Удела нет грустней!
С возлюбленным разлучена,
До окончанья кратких дней
Жила с постылыми она.
Чуть опустев, ее постель
Немедля привлекала тех,
Кто на корону притязал.
Ведь честь, известно, тоже грех,
Блажен, кто век ее не знал.
Вздохнем о графе де Торон,
О злой судьбе его.
Корону вольно отдал он
Из благородства одного,
И был своими же лишен
Всего, чем в жизни дорожил.
Исчез он, словно и не жил,
И миру доказал сполна,
Что зря он верностью грешил —
Блажен, кому чужда она.
Нагим явившись в эту жизнь,
Из них стремился всяк
Крупицы счастья обрести,
Дары небес купить за так,
И удержать, и запасти,
А толку? Только отвернись —
И мир докажет без помех,
Как автор этих самых строк,
Что святость — главный смертный грех,
Поскольку смерть — его итог.
Но говорят, что в должный срок
Отвалит этот камень Бог
Единожды для всех.
О странствиях вечных и о домах
Были мы родом из дома — а нынче откуда?
Где-то все так же живем в ожидании чуда,
Где-то окажемся после — узнать бы хоть, где вот,
На берег какой земли нас вытащит невод.
Что это, что это — дом: куда нельзя не вернуться?
Куда просыпаешься прежде, чем толком проснуться,
Куда поднимаешься в снах, и ступени крошатся —
И сам бы хотел наружу, а вынужден подниматься.
Откуда ты знаешь, куда теперь приводят эти ступени?
По каменному двору мелькают чужие тени,
Смотрят без удивленья на призрак в белом и странном
Какие-то новые дети, рожденные за Иорданом.
И сам бы хотел ничьим. И сам бы хотел свободы.
Пройдут над душою твоею все горькие волны-воды,
Под каждую поднырнешь, сохранив дыханье, не так ли?
Хотелось тебе домой? Если честно, уже ни капли.
Да нет его больше, нет. Успокойся, уже не будет.
Что можно забрать — забрали, кто может судить — осудит,
Кто мог удержать — умрёт, кого звал ты — больше не слышит,
Тебе уже можно вперёд, то есть дальше и выше.
Граф Онфруа получает свою награду
В Тире снова звонят, погребальный звон
Переходит в свадебный — и обратно.
Вы хотели видеть ее, де Торон?
Слишком много хотели, глупцу понятно.
Люди быстро отходят от похорон,
У людей неудачники не в почёте.
Вы хотели по-честному, де Торон?
Вы забыли, где и когда живёте.
От Керака остался невнятный след,
Тира, сами знаете, не бывает.
И Торона, в общем-то, больше нет,
Да и Акра, кажется, убывает.
Бога ради, исчезните, де Торон,
Вы свое отслужили — такая жалость.
В мире больше нет четырех сторон,
Но одна осталась. Одна осталась.
Вам за службу отсыпали от щедрот —
Вам оставили жизнь. И рассудок тоже.
Переводчик работу всегда найдет —
Например, перевод с людского на Божий.