Месяц: Июль 2022

3-я мировая, Стихи

 
Вот Вася уехал в Германию,
Работу ему предложили.
Лети, майский жук, в Померанию,
Немножко хотя бы пожили.
 
Вот Сеня уехал в Болгарию,
Прорвался, сумел ПэЭмЖэ.
А Саша хотел на Канарию,
Уж если куда — на Канарию,
Да как бы не поздно уже.
 
А Толя уехал в Армению —
Отчаянно экстренно смог.
Не более, но и не менее —
Теперь помогай ему Бог.
 
А Федя так просто откинулся,
Не в силах себя уберечь.
А Миша евреем прикинулся
И смог до Израиля сбечь.
 
А Маша сумела в Испанию,
Забрав и кота, и собак.
Отличная будет компания,
Чтоб Франко показывать фак.
 
Душою, сказали, томиться им,
Как Гофман велел по пути…
К тебе ли, о Нюрнберг, стремиться им?
Да Господи не приведи.
 
Немыслимо для выживания,
Плыви, оттолкнувшись со дна…
Лети, майский жук, в Померанию,
Померания сожжена.
3-я мировая, Стихи

Зачать несчастное существо,
Родить несчастное существо,
Растить несчастное существо —
Такая планида, мать.
 
Отдать несчастное существо,
Послать несчастное существо
Убить другое, да хоть кого —
Без громких воплей отдать:
 
Вот так иди, не жди ничего,
Бери что дали — не воровство,
Такое ваше уж естество:
Начало, печаль, конец.
 
А где-то вдали, за краем всего,
Есть дом, и встреча, и торжество —
Иди, несчастное существо,
Размножилось — молодец.
 
А ты отвечаешь — не в этом суть.
Живым родился — живым и будь,
Однажды нас все равно возьмут,
Но я сама не возьмусь.
 
Осядет взвесь, уляжется муть,
И отнимает, и дарит путь,
Мы будем счастливы хоть чуть-чуть,
Сынок, я тебе клянусь.
3-я мировая, Стихи

Спи спокойно, хомячок,
Повернись-ка на бочок.
Было что-то и плохое,
Но об этом мы молчок.
 
Ватка мягкая для сна,
Миру знать ни на хрена,
Что из прежней тёплой ватки
Хому выгнала война.
 
Хома сапиенс у нас,
Хома всё в щеках припас,
Что на случай карамболя
Вдруг потребуется враз:
 
И немножечко зерна,
И немножечко вина,
И альбом престарых фоток,
Флешку старого кина,
 
Самый-самый лучший плед
И коробочку галет,
Чтоб жевать их по дорожке —
Ничего вкуснее нет!
 
И скакалку, и кастет,
И складной велосипед —
И едва пролез с мешками
Хома в новый белый свет.
 
А зато теперь опять
Хома может мирно спать
И бурчать на хомячаток,
Мол, гнездитесь, вашу мать!
 
Вас никто, хомьё-моё,
Не поставит под ружьё,
Не обидит, не заставит
Умирать и убивать!
 
Будет снова что-то там,
И бедлам, и татарам,
Но гнездиться очень важно,
Это хома знает сам.
 
Ведь пока гнездимся мы
Средь войны-тюрьмы-чумы,
Мы пред Богом точно живы
И дотянем до зимы.
 
Хома видит хомьи сны,
Как сломался зуб войны.
Будем греться друг об друга
И дотянем до весны.
3-я мировая, Стихи

Взрослые и дети,
Ни за что на свете
Не ходите в прошлое,
В прошлое гулять.
Там такое деется —
Могут там стрелять
По живым по людям,
По тихим городам.
Мы с тобой не будем,
Я тебе не дам.
Там грозит ракетами
Злобный великан,
Там в руинах Герника,
Там дымится Кан,
Там кидают бомбами
В маленьких детей —
Не ходите в прошлое,
Страшно там, ей-ей.
 
Об эффекте бабочки
Слышал ты, дружок?
Это если в прошлое
Сходишь на часок,
Там раздавишь бабочку,
Хоть и не со зла,
Возвратишься к ужину —
А кругом зола,
Дома нет и города,
Сдвинулся весь свет,
И тебя-то, собственно,
Тоже больше нет.
 
Танечка и Ванечка,
Вот и весь мой сказ:
Вы убьете бабочку —
Бабочка
Убьет
Вас.
Стихи

Когда я болел, он у ложа сидел,
Подносил и тазик, и физраствор.
Когда я грустил, он за руку водил,
Выводил подышать на солнечный двор.
 
Притворялся сильным, когда я без сил,
Выводил из вод ну почти сухим.
А когда я умер, он позвонил,
Чтоб сказать, что любит меня и таким.
Стихи

Ну что же, искушение в пустыне.
Так было и от века, и доныне.
 
Вот, говорит, я дам тебе ключи.
«Да у меня же есть, ну помолчи».
 
Вот, говорит, поехали в Джанкой.
«Да мне и в Варне нравится, накой?»
 
Вот, говорит, попробуй умереть.
Ведь ты устал, боишься новой боли,
Ведь ты нередко думаешь — доколе,
Ведь ты боишься, скажем, овдоветь —
Так вот тебе отличная идея.
 
«Да лучше некуда, я вообще фигею.
Но только, мистер, точно не сейчас.
Немножко слишком много дел осталось,
Пирог, любовь, нетленка, милость, жалость,
И вот что, мистер, только после вас».
ерунда, Стихи

Сегодня оказывается день видимости
День видимости небинарных людей
И вот я человек такой небинарный
Обалденно клевый поэт и писатель
Неплохой дружище и хороший супруг
Ну еще там хороший хозяин собаки
А, забыл, отличный переводчик с ойля
И с пары других живых языков
Сижу и не хочу чтоб меня сегодня видели
И вообще чтобы меня видели
Нету ни вида во мне ни величия
Я скорее хочу чтобы меня развидели
Проходить невидимым и неслышимым
Как незнакомка та между пьяными
Пером Себастьяна Баха обглоданным
Шевалье д’Эоном в юбке обтрепанной
Потому что и так слишком страшно на свете
А знаете отчего на нем страшно? От вас.
 
Потому что я хочу чтобы меня видели
Ровно те пара дюжин человек
Которых я тщательно выбирал в друзья
Путём двадцатилетней обратной селекции
А остальные — я хочу, чтобы меня не видели
Слишком они если честно страшные
А я к сорокету устал с ними драться
За право дыхания и существования
Хотя вроде никому ничего плохого
Особо не делал ну кроме тех нескольких
Кто разочаровался в любовных исканиях
Вот и мне захотелось попросту жить
Невидимкой и обалденным писателем
(Дитя-невидимка, хотя бы частичное)
Для тех кто меня захочет разглядывать
Не надо смотреть. Я не люблю, когда пялятся.
Слишком уж вы, если честно, страшные.
И слишком больно деретесь без повода.
 
С праздником, в общем, друзья небинарные.
С праздником права на нашу невидимость.
Лишь бы те, чей взгляд драгоценен — заметили.
3-я мировая, Стихи

Если видишь на картине
Лужу крови на столе,
Или кровь в большом графине,
Или кровь на хрустале,
Или тихие кварталы,
Разнесенные под «град»,
Или тёмные подвалы,
Где вповалку быстро спят,
Или труп чьего-то сына,
Или домика скелет,
Называется картина —
С милой родины привет.
Hainaut-Constantinople, Стихи

Знаешь как страшно одному засыпать
Ложиться вот в эту пустую кровать
Я спал два года в походной в любой
Но чаял заполнить ее тобой
Как страшно когда уже не наладить
С утра протягивать руку погладить
А там ничего кроме пустоты
А где-то на небе по-прежнему ты
О небе мне ведомо очень мало
Но главное чтобы тебе лучше стало
А я потерплю я терпеть-то привык
На небе-то знают наш фландрский язык?
Но если там разве что на латыни,
Я подтяну, я справлялся доныне.
 
Ты знаешь Кримхильда была права
Не выйдет любить как любит трава
Нельзя жениться на тех кто смертен
Потом на тебе оттопчутся черти
Потом на тебе оттопчется Бог
Он Сам бы не умер, если бы мог
Чтоб Матерь не выла все сорок дней
А вместе с Ней и все те кто с Ней
Но Он не смог, видно, было так надо.
У Него в Раю, говорят, прохлада.
Как во Фландрии нашей, и помнишь, как мы
Пьём горячие вина на пороге зимы —
А у нас очень жарко, не лучше пустынь.
 
Но мы хоть воды раздобыли, аминь.
Но как же нам быть с тобой, милый друг,
Когда мир вокруг, а ты не вокруг,
И как не любить, когда полюбил,
И где бы набрать немножечко сил,
Ведь столько долгов, а песня одна:
Где моя жена? Как моя жена?
 
Ты знаешь, Кримхильда была неправа.
Пока жизнь жива, и любовь жива.
Лучше годы урвать и с собой унести,
Чем вовек не любить, чтоб себя упасти.
Говорил на твоих тут на похоронах
Очень умный клирик, почтенный монах —
Учись, мол, любить, как любит вода:
Она обтекает и дальше течёт
В порогах да в бурунах.
За это воде от людей и почёт.
Чтоб тебя да и не было? Нет, никогда.
Никогда, насовсем, навсегда.
3-я мировая, Стихи

Послушай, я вскормлен ее молоком, обколот ее мышьяком
Я вскурен в подъезде ее косяком, я порот ее ремешком
Я знаю о ней очень много всего — как прятаться и убегать.
А мне говорят — это родина-мать. Она же твоя благодать.
 
Оять и Шексна, бесприютная глушь, какая-то зыбкая гать
А мне говорят где другую возьмёшь неважно же где выживать.
Мы выживем всюду, мы сможем везде, покуда внутри Карлеон
Я не присягал этой стремной звезде, не жаждал малиновый звон
Я просто родился на свет голяком, надеясь кого-то любить,
Не знав и не думав еще ни о ком, кто хочет и может убить.
 
Мы все тут паломники, тихо идём навстречу сиянью вдали
Под градом и зноем, в пыли, под дождём — борясь с притяженьем земли,
Куда бы ни вынес прибой ветровой, сражаться с теченьем вотще —
А мне говорят: не бесите конвой. Конвою непросто ваще.
 
Пожалуйста, мать. Извини, я пойду. Мне кажется, я сирота.
А быть сиротой и смотреть на звезду — моя от рожденья мечта.
Свободней сирот только кто не рожден, но жить и идти — это план.
Привет вам, Франческо. Я тоже планктон. Но может быть, левиафан —
Всего только транспорт для глупых Ион, и тоже нам Господом дан.