Сегодня ровно в восемь ноль пять
Возлюбил я ближнего своего.
Я любил его сорок минут подряд —
Как оно говорится, прямо всего:
Человека, млин, вообще.
Хоть и в рясе, хоть и в плаще,
В лапсердаке и в камуфляже,
И, простите, голого даже.
Даже если он в сущности баба —
И такое мне было не слабо,
То есть, видимо, неслабо́.
И пижона в дурацком жабо,
И таджика, и нeгра, и трансвестита —
Никто не забыт и ничто не забыто
Ни в моих, ни в Божьих глазах.
Капеллан или кто я вам, нах.
Я любил того ближнего в стремном кафе,
Где многие были уже подшофе,
А мне-то нельзя, тут кругом засада,
В пограничье оно аккуратнее надо.
А потом у меня запищал телефон,
Отдохнул и будет, сообщил мне он,
Я прервал молитвенную медитацию
И поехал обратно к себе на локацию.
Кого-нибудь нынче в расход.
Ну, с Богом, братушки, вперёд.