Хорошо быть чьим-то человеком:
Бог для смерти, сеньор же — для жизни.
Он накормит, оденет, направит,
Препояшет мечом и обетом,
Поведет тебя куда не хочешь.
Из его-то воли поневоле
Не захочешь выйти и не сможешь,
Вольно данное не забирают.
Под его рукой будешь гончей,
На его запястье ловчей птицей,
Что добудешь — ему добудешь,
Что упустишь — ему упустишь.
Ничего своего не догонишь,
Ничего своего не утратишь.
Безмятежные мятежа не ищут.
Помнишь, был ты ничейным и голым,
Никому на свете не нужным,
Никому уже даже не сыном —
И таким, наверно, несчастным,
И таким, наверно, счастливым.
И умел смеяться с голодухи.
Хорошо быть чьим-то человеком.
Хорошо быть чьим-то до смерти.
Хорошо, когда он умирает.
С голодухи сердечной посмеешься —
Хорошо смеётся, кто смеётся
Распоследним после бывших старших,
Над своею пустою свободой,
Над своей безмятежною смертью.