ерунда, Стихи

Жил старик со своею старухой
У самого синего моря.
 
Закинул старик в море невод —
Вытащил золотую рыбку.
Вот это, думает, удача!
Она ж ведь желанья исполняет!
Наконец-то мы разбогатеем,
Заплатим долги по квартире,
Да что там — и новую купим!
И детям по собственной хатке,
Будем ездить в отпуск на море —
Впрочем, стоп, мы и так уже на море.
Посоветуюсь лучше с женою,
У нее фантазия богаче.
Может, стать решит римскою папой
Или важным каким министром.
 
Как взмолится золотая рыбка,
Голосом молвит человечьим:
— Не пускай ты, старче, меня в море,
А пожарь ты меня на сковородке
Или, к примеру, на гриле —
Раз в жизни отведаешь дорады!
Ты ж не первый, кому я попалась,
Кто меня освобождал за откуп.
Отчего, ты думаешь, старче,
В вашем крае сволочи такие
На престолах сидят и мучат
И по тёмным узилищам держат
Тех, кто попросту любит свободу?
Отчего у тебя пенсии нету
И ты вынужден ходить на рыбалку?
Отчего они словно хлеб съедают
Тех, кто мог бы жить и веселиться?
Оттого, что когда-то раньше
Эти парни были рыбаками.
 
Тридцать раз попадалась и три раза
И решила, что ну его, хватит.
Пожила я на свете довольно
И боюсь я уже не сковородки,
А боюсь хотений человечьих.
 
И заплакал старик скупой слезою
И бесплатно отпустил чудо-рыбку:
«Бог с тобою, золотая рыбка!
Твоего мне откупа не надо;
Ступай себе в синее море,
Гуляй там себе на просторе
И учись уже не попадаться».
В кои веки встретишь родственну душу.
А жене мы ничего не расскажем.
Chretien de Troyes, Hainaut-Constantinople, Honfroy de Toron, Стихи

Старый товарищ, древний ловчий,
Что же встаешь ты с смертного дна —
Боли больнее, любови проще,
Грустнее грустного слона?
 
С каждым ударом, как и вначале,
Хоть и хотим мы, хоть не хотим,
Столько столетий и даже дале
Будет под сердцем вставать Хаттин.
 
Просто смириться, проговориться:
Нет, не проходит и не пройдёт.
Значит, собраться и научиться
С этим все так же идти вперёд.
 
Что там случилось, чьею властью
Мы оказались здесь и сейчас —
Это неважно в общем несчастье:
Мы друг за друга и Бог за нас.
 
Жизни удар приняв, как алапу,
Просто прими, иного не жди,
Что и больная звериная лапа,
И мёртвый папа болят в груди.
 
Можно ли знать на земле трёхмерной,
Что никогда никто не один?
Что-то подходит близко, верно,
Но в этот раз мы победим.
Hainaut-Constantinople, Стихи

Лучше вовек не любить никого.
Драться, смеяться, не ведать того,
Как в пустоте повисает рука,
Как далека
Вся твоя жизнь твоему же пути,
Если не скажешь — прости, отпусти:
Попросту некому. Порвана нить,
Поздно и жить.
 
Кончился подвиг, дурацкий герой.
Смерть никогда мне не будет сестрой,
Пусть с ней братается тот, кто ей мил —
Я б ей вломил.
Кончилось что-то, иное в дверях,
Тяжкое бремя — любить этот прах,
В перстную жизнь упираться собой,
Пальцами стискивать этот прибой:
Слушай усопших, им ведомо вроде,
Что на подходе.
 
Ты же с рожденья пришёл воевать,
Знаешь науку терпеть, не сдавать,
Слушай любимых, святые вот знают,
Что подступает.
Просто прислушайся — кто там идёт?
Кто начинает новейший отсчет
Нового времени, даже когда
Это беда.
 
Жизни надломленной не переломит,
Льна не угасит и не познакомит
С кем-то, кто всуе погубит тебя.
Странное бремя — любить, но любя
Внидешь куда-то. Наверное, в рай.
Краткая повесть: дожил — умирай.
Только не бойся. Святые вот знают:
Не помогает.
Стихи

Желтенькие отцветают уже,
Синенькие зацвели.
Мало ли жизни на нашей меже
Милой и горькой земли?
 
Что там готовится — лучше не знать,
Глядя на танцы светил:
Что-то приходит живое опять,
Чуть на поминках отвыл.
 
Против ли нас эта краткая жизнь,
За ли — иль просто река —
Ты не печалься, мой свет, не страшись,
Мы ведь живые пока.
 
Катит ноябрь предовкусьем зимы,
Спит Жеводанская зверь.
Если бы Бог был таким же, как мы,
Хуже бы было, поверь.
 
Рядышком снова проснемся с утра —
Чудо, мы всё ещё тут!
Желтенькие отцветают, пора,
Синенькие зацветут.
Стихи

Нет,
Миленький ты мой,
не так.
Нет,
Маленький ты мой,
не так.
Эти наши радости драгоценны,
Но при этом стоят-то четвертак.
 
Да,
Только четвертак,
Но он
Всё, что есть в кармане, на хлеб припасён,
Ты же на него покупаешь розу,
Словно даже голод тебе не закон.
 
Девы чинно ждут, как придёт Жених —
Всякий зов иной им скучен и тих.
Горнего взыскали — вот вам и горы,
Только что-то голо и холодно в них.
 
Что ж,
Вот Он и приходит, весел и смел.
Раздаёт подарки, кому захотел.
Приготовьтесь, девы, Он вам покажет,
Как Он этот мир на оси вертел.
 
Хочешь воздаянья? Да просто живи.
Ищешь наказанья? Да просто живи.
Для того ли все это было так больно,
Чтобы под конец не судить по любви.
 
Да,
Новые отныне придут времена,
Да,
Все мы дураки, а надежда одна:
Эта тренировка с маслом в лампаде,
Кажется, не слишком была и нужна. 
Стихи

Осень, туман и дождь.
Кристофер Робин спит
И смотрит, как под кустом
Кто-то хороший такой
И незнакомый пока —
Вот бы такого и мне —
С маленьким хохолком,
С кисточкой на хвосте —
Сидит себе, жжёт костерок
И потихоньку поёт:
 
«Что же такой я за зверь,
Что я делаю тут в лесу,
Ведь у меня же нет
Ни клыков, ни когтей,
Только голос и взгляд,
Видящий красоту и печаль,
И ни то ни другое никак
Не умеющий видеть без слёз.
Красивый осенний лес,
Печальный осенний лес… «
 
— Приди, — бормочет мальчик сквозь сон,
Я так о тебе мечтал!
Hainaut-Constantinople, Стихи

У вас там снег? У нас пока что нет:
Сюда зима всегда приходит позже.
Как просто это вырвалось — «у нас»:
Как будто весь я там, где мое тело,
Как будто настоящее » у нас»
Не равнозначно «там, где мы с тобой».
 
Как трудно, больно с этим зовом жить!
Все время тянет, изнутри, костьми,
А кости стали полые, как флейта,
И в них гудит, и мучит, и зовёт
Неутомимый неумолчный ветер
Оттуда, где сейчас, наверно, ты
Я флейта Пана, мыслящий тростник,
А мысли все о том, как ты сейчас.
 
Все беды происходят от того,
Что человек не может просыпаться
С любимой рядом, в тёплый шелк волос
Уткнувшись первым делом поутру
И говорить — о, здравствуй, я проснулся,
Ты правда здесь, как это хорошо.
 
Ты знаешь, мы зачем-то взяли город.
Я объясню потом тебе, зачем.
Я ранен, но легко, не беспокойся.
У нас потерь немного, а у них
Немногим больше — вовремя сдались.
И, вероятно, каждый из погибших
Не выбирал за это умирать,
Имел к кому вернуться и хотел
Все время просто просыпаться рядом
И говорить — ты здесь, как хорошо.
Ты правда здесь, я рядом, здравствуй, здравствуй.
 
Как важно счастье, радость ты моя.
Порой мне кажется, что мы для счастья,
А вовсе не затем, чтоб воевать.
Что Богу интереснее про то,
Как мы смеемся, просыпаясь рядом,
И можем что-то написать, прочесть,
Друг другу рассказать, поцеловаться…
Наверно, это ересь, но не слишком.
Заканчиваю — вот уже зовут.
 
Скорее приплывай, я так скучаю.
Chretien de Troyes, Hainaut-Constantinople, Стихи

Кроме боли есть много всего на свете.
Например, иногда рождаются дети.
Долгожданные дети, новые люди,
Те, которых никто даже бить не будет.
А еще бывают стихи и песни,
Что едва умрёшь — позовут: воскресни.
И собаки, и соколы, и лошадки —
Все, что ты любил, когда был в порядке.
 
Иногда еще кто-то кого-то любит,
Пока смерть друг от друга их не отрубит,
И не просто любит — имеет право
Просыпаться рядом назло канправу,
Или не назло, без трагедий всяких —
Говорят, бывают счастливые браки.
 
Видишь, сколько блага кругом, мой рыцарь.
Отчего ж тебе хочется удавиться,
Опустить оружие, сдаться без боя
Оттого, что я уже не с тобою?
Без тебя в море мира довольно соли.
Ты ведь кто-то, помимо меня и боли.
Бог рождал тебя для чего-то кроме
Общей крови из глаз о сгоревшем доме.
 
Нету жизни своей — так живи чужими,
Повторяй перед Господом своё имя,
Помогай каким-нибудь бедным-сирым,
Помирись уже с этим мерзким миром,
С этим милым миром, где хоть и криво —
Мы с тобою где-то когда-то живы,
С этим Божьим миром, где честь по чести
Мы с тобою где-то когда-то вместе.
ерунда, Стихи

Печальный Демон, дух изгнанья,
Летал повсюду словно тень,
От лучших дней воспоминанья
Глаза светилися как день.
Тех дней, когда в жилище света
Он — горд и хищен, разъярен —
Весь как бегущая комета
Был лунным светом освещен.
Когда сквозь вечные туманы,
Познанья жадный, он следил
Кочующие караваны
В пространстве брошенных светил;
Когда он верил и любил.
Теперь не то. Ночной порою,
Ничем не удручен стократ,
Весь мир он видит под собою,
Но вообще ему не рад.
Honfroy de Toron, Стихи

«Бегите, глупцы!» (Гэндальф)
 
Вам предложили место в церковной системе?
Попробуйте убежать.
Вам предложили разжиться на актуальной теме?
Попробуйте убежать.
 
Вам предложили весь мир и коньки впридачу?
Попробуйте убежать.
Вам предположили, что богатые тоже плачут (только иначе)?
Попробуйте убежать.
 
Вам предложили стать императором целого мира?
Попробуйте убежать.
Вам предложили корону все бароны из Тира?
Попробуйте убежать!
(Есть пример удачного опыта,
Добавлю я шёпотом).
 
Вам предложили не вмешиваться и шествовать мимо?
Быстро бежать, вашу мать!
Вам предложил свою руку и сердце некто любимый?
Попробуйте не сбежать.
 
Нет ничего общественного. Есть только вы и Бог.
To flee is a spiritual option.
Хотя Он однажды не смог.