Стихи

Стихи

— А Иешуа выйдет? — вопрошали жёны,
Собравши́сь поутру у немого гроба.
— Не положено, — солдат отвечал утомленно,
Расходитесь давайте, и без фокусов чтобы.
 
Победителю мира не положено миро,
Раз уж умер, так умер, чтоб невозвратно.
Разве мало Он настрадался от мира,
Чтоб его из шеола тащить обратно?
 
А незваный гость — он хуже Гагарина,
Разорвавшего плеву небесной сферы.
Всё уже переломано и разбазарено,
Что осталось от нашей некрепкой веры.
 
Если б Сам явился, сквозь стены и двери
Как сквозь воду пройдя, протащившись волоком —
Но пока мы снаружи, к этой крохотной вере
Пустота изнутри взывает как колокол.
 
Может, смысла и нет ни в любви, ни в мужестве,
И руно всё в патине в руках аргонавта…
Убегают женщины в тихом ужасе,
Что а вдруг это правда. А вдруг всё правда.
3-я мировая, Стихи

Тут и климат лучше, смотри сама,
Там у вас в это время считай зима,
Тут же всё в цвету и шумит прибой…
А она отвечает: хочу домой.
 
Переехать оттуда мечтал бы всяк —
Постсоветскую хтонь и хрущобный мрак
Променять на мир под иной луной —
Он же тихо и глупо: хочу домой.
 
Посмотрите на шпили — ведь как в кино.
Раньше только в кино, а теперь в окно.
А язык подтянет, кто не немой —
А они на родимом: хотим домой.
 
Ведь красиво? — Красиво. И свет, и цвет.
Ведь спасибо? — Спасибо. Еще бы нет.
Каждый в жизни — паломник с пустой сумой,
Впереди Сантьяго. — Хочу домой.
 
Изумрудный город и без прикрас
Всяко лучше, чем пыльный глухой Канзас,
Но дорогою долгою, непрямой,
Чтоб с Тотошкою вместе — домой, домой.
 
Что за странная фикция — дом, не дом:
Их как платье меняем, как воду пьём,
Но за что это вечное, Бог ты мой…
Защити их всех, кто — «домой, домой».
Стихи

Странных святых на свете много
Некоторых из них сожгли за ересь
Которая после оказалась нормальнее нормы
(Святой Ян Хус, молись за нас)
 
Некоторых из них сожгли из-за политики
Которая после оказалась единственно возможной
(Святая Жанна д’Арк, молись за нас)
 
Некоторых из них расканонизировали обратно
Несмотря на наличие чудес и культа
За то, что они оказались не человеками
Как будто это что-то плохое
(Святой Гинфорт, молись за нас)
 
Некоторых так и недоканонизировали
Оставив их имена болтаться
На полпути между небом и нами
Хотя им несомненно это только забавно
(Джироламо Савонарола, молись за нас)
 
Но даже в египетской коптской церкви
Нет дня поминовения
Первенцев египетских
Невинноубиенных
По приказу свыше.
Свыше или свыше — выбирайте сами регистр.
 
Эй, где вы там, парни,
В каком детсаду Эдемском
Играете в мячик с вифлеемскими друганами,
В кого вы там выросли, если там вырастают —
Молитесь за нас.
Стихи

А глядишь — и жизнь прошла,
Словно шарик из стекла
Укатился из руки
Под кровать.
Сколь ты шваброй ни елозь,
Укатился на авось,
Всем законам вопреки
Не достать.

Укатился на луну,
В чужедальнюю страну,
В измеренье номер пять
Под кровать.
Боже милый, сохрани
Где он там, да где бы ни,
Кто-то, верно, в свой черед
Подберет.

3-я мировая, Hainaut-Constantinople, Стихи

Хорошо никого не любить, о сын:
Умираешь единожды и один.
Но уж если любишь, то будь готов
На могилы свои натаскать цветов.
(Мне не надо могилы, и не проси,
Просто смойте меня в океан. Мерси).

Хорошо никуда не ходить, любя:
Не прервется дорога прежде тебя.
Но уж если вышел, то будь готов
Разбивать свое сердце о каждый кров,
Что сгорит без тебя за твоей спиной
(А еще бывает, тот кров — родной).

Хорошо не верить, что Бог есть Бог:
Не придется бояться, что Он не смог.
Но уж если веришь, то будь готов
Покормить слонов, не сердить китов
И признать перед оными наконец,
Что творению явно не ты венец.

И случайная придорожная сныть
За тебя заступится, может быть.

3-я мировая, Стихи

Сколь отрадно быть пророком:
Мыслишь только о высоком,
Любишь Бога одного.
Вечно прыгаешь и скачешь,
И хотя все время плачешь,
Не жалеешь никого.

Ведь уже заране ясно —
Будет очень непрекрасно,
И теперь на много лет.
И на каждую прогулку
Надо брать с собою булку,
Паспорт, деньги, пистолет.
Что не так пошло в начале
In hac lacrimarum valle,
Где резоны, Божья мать,
Друг от друга не страдать?

Как же тошно быть пророком
С непреодолимым блоком
Всем по счастью не желать,

Чтоб никто не ушел обиженным.

3-я мировая, Стихи

Горсть бесполезной радости —
Шарики карамельные,
Шарики из стекла.
Не съесть и не выпить шарики,
Ну, поцеловать немножечко,
Но без особой ответности
(Им нравится, иншалла).
 
Горсти света прозрачного,
Ни за чем не потребные,
Детская благодать.
Не за похлёбку скучную,
А за цветные шарики
Кто первородство грозное
Запросто мог отдать?
 
Пускаясь в дорогу дальнюю,
Ты двух одежд не бери себе,
Но не забудь свои шарики,
Шарики из стекла.
Покуда нам, людям, надобны
В руках стеклянные шарики,
Надежда для человечества,
Похоже, не умерла.
 
 
Стихи

Никому никогда не нужны котята,
В этом мире слишком много котят.
Все мы были теми, кого когда-то
Не хотели и в принципе не хотят.
 
Когда шел Адам раздавать зверюгам
Имена, переписывать всех подряд,
Имена раздавать он шел по заслугам,
До единого всем, включая котят.
 
Шел Адам по зверям и звонил им в двери,
Говорил — это перепись, Бог сказал.
И стояли около двери звери,
И молчали обычно, а он писал.
 
Это будет люпус. Пусть будет люпус.
Это будет фока, то бишь тюлень.
Вас выслушивать долго и даже глупо,
А и если не глупо, то просто лень.
 
В это время Ева пошла по птицам
И умела правильно вопрошать.
У нее лучше мужа вышло внедриться
И выслушивать тихо, не поспешать.
 
Бубо бубо сказал, что он бубо бубо,
А бубук объяснил, что бубук, бубук.
Так запишем: упупа. Звучит не грубо,
И по крайней мере из первых рук.
 
А как Бог раздавал людей друг другу,
Очень многих кто-нибудь не хотел.
Ну возьми уже, ну поставь в заслугу,
Ну раздай имена среди прочих дел.
 
Ты теперь родитель, супруг, сожитель,
Для тебя и рожали этих котят…
Вот возьмите котёнка. Как — не хотите?
Это ведь котёнок, их все хотят.
3-я мировая, Стихи

Эх, свободнорождённые, да что бы вы знали,
Когда вам вашу свободу подносили на блюде —
Как в свободу мы тихо в подвале играли,
Словно можно как люди, как белые люди.
Но я родился в рубашке — мне было неважно,
Куда эта родина-мать и зачем призывает,
Но я родился в рубашке — мне было нестрашно
Все бывшее потерять ради того, чего не бывает.
Ради каких-то башен далеких, ярких и мимо,
Ради других городов, где мы вроде бы жили…
Да, я родился в рубашке, поскольку любимое
Всё сразу дальше и выше мне в путь предложили.
И вот выводи из себя теперь эту заразу,
Которой меня на прощание вштырили братцы…
Да, я родился в рубашке. Смирительной. Сразу.
Но все-таки, кажется, мне удалось развязаться.

3-я мировая, Стихи

У меня был друг, у него был дом.
Перетопчется, переможется.
Жив остался сам — и аминь на том,
Если складывать, что-то сложится.
 
У царя был двор, на дворе был кол.
Выдыхаем, брат, не тревожимся.
Как с креста сошел — да с кола сошёл,
От кола ушёл, от царя ушёл,
Перетопчемся, переможемся.
 
Что по жизни спас — то и будет жизнь,
Нет иголок — толку-то съёжиться.
Коль ты лысый ёж, убегать учись,
Перетопчешься, переможешься.
 
Время всем судья, и благой судья —
Где-то выплатят, во что вложимся…
У меня был ты, у тебя был я.
Перетопчемся, переможемся.