Блажен, кто разобьет — да полноте, что вы
Это же метафорические младенцы
Они означают всякую гадость
Это же метафорический камень
Он означает что-то хорошее
Мы же приличные и гуманисты
Мы понимаем все это духовно
Это все было давно и неправда
Это они как-то сами разбuлись
И ненастоящие это младенцы
Несколько кукол и красная краска

Ну ладно, это дети плохих парней
Они бы тоже выросли плохими парнями
Есть и такое толкование мудрых
Вот один Василий немерено мудрый
Всё объяснил как оно положено
«В псалме мол ублажается не тот, кто как-нибудь
Убuвает их детей, но во-первых хочет,
Чтоб uстребляемы были недавно рожденные
(- А о подростках другая проповедь,
А взрослых вообще убuвать нормально,
А старых даже и милосердно,
Пожили уже, уступите место — )
Младенцы, которым ваще не позволено
Придти в возраст, дабы не произвели
Весьма много зла». Весьма много, поняли?

И вообще в писании зря не пропишут
Зря не расскажет батюшка в храме
Новомодном из полимерной резины
(Технологии — тоже скрепа господня!)
А он говорил что западные люди
Оттуда где не восходит солнце
Псиглавцы какие-то проклятые богом
Давно хотят нас всех унuчтожить
Кастрuровать всех мальчиков сделать девчонками
(Береги свой член, тебя тоже касается)
А девочек просто разбuть о камень
Или не помню но что-то ужасное
Причем тут Херсон забыл но при чем-то
Блажен так блажен — Господь разберётся
Признает своих.

• — Что ж ты не знаешь родимых могил
• — Я их забыл.
  Помню отца, его голос и смех,
  Помню их всех,
  Где были счастливы — именно там
  Место цветам,
  Вот они цветики, мачеха, мать,
  Неотчуждаемы как благодать,
  Как не сбежать…
  Или ромашку сорви погадать —
  Любит, не любит, страдать, не страдать,
  Взять ли, отдать.
  Помню, как папе ромашки во гроб —
  Руку на лоб —
  Дальше не помню я, миленький мой,
  Только запомнил, что надо домой,
  Встал и пошёл.
  Мимо чужих позаброшенных сёл,
  Мимо могил.
  Помню дорогу, а это забыл —
  Вышел, отбыл.
  Милый, на том устоял и стою —
  Я и твою
  Верь, позабуду, как только уйду.
  Не подведу.

Маленькая Надийка
Убаюкивает сестренку
Во тьме чужого подвала.
Приговаривает: вернется,
Непременно вернется Вера,
Нашу старшую не убили,
Не по зубам им Вера,
Она просто где-то застряла.
С ней то и дело бывает.
Ее вывезли волонтеры,
Она выбралась, уцелела,
И она за нами вернется,
Если будем держать друг друга.

Мы с тобой не очень большие,
Может, смерть по нам промахнется,
Проглядит, оставит в покое.
Не бойся, Люба, не бойся.
Где наша ни пропадала —
И тут, и там пропадала,
Пропадать-то наша привычна,
Пропадем, а потом найдемся.

Смотри, как жизнь ступает по земле —
Как ангелы у прерафаэлитов.
Лежит сей мир во свете ли, во зле,
Открыт ли космос для космополитов,
Куда нести любовь свою, печаль,
Останется ль, пустым ли станет имя,
Куда они несут Святой Грааль
И можно ли пристроиться за ними —
Какой вопрос, мой друг, какой вопрос…
Пришли смеясь, а уходить всерьёз.

Звезда Полынь опять горит, слепя,
Друг друга убивают человеки,
А жизнь идёт и будет жить себя,
Перетекая из латинов в греки,
И римские дороги заросли,
Но колокол еще гудит вдали,
Давая весть — о чём она, Бог весть,
Одно лишь ясно — дальше что-то есть.

Идут как мы и не идут на вы
Те, кто родится и не пригодится,
И как цветы на солнце смотрят лица,
Поднявшись ненадолго из травы.
И лица их спокойны и пусты,
И из земли спокойные цветы
Встают и раскрываются вперёд,
Не думая, кто раньше всех умрёт,
Но застывая в янтаре-моменте —
Sit finis libri, non finis quaerendi.