Honfroy de Toron, ерунда, переводы, Стихи

Крестушки – популярный жанр коротких духоподъемных крестовых сирвент, не лишенных остроумия и нередко иронизирующих над противником. Основоположником жанра можно с большой долей вероятности назвать трувера, известного в последней четверти XII в. Под прозвищем «Марешаль д’ Утрежурден», жившего при Трансиорданском дворе под покровительством молодого графа де Торон, а впоследствии сопровждавшего его на осаду Акры и на Кипр (биографию трувера см. в статье «Марешаль»).

Творческое наследие Марешаля чрезвычайно разнообразно, однако же все его произведения отличаются характерным чувством юмора и четко выраженной политической позицией: в отличие от многих, он никогда не менял сторон.

Изобретенный им жанр короткой духоподъемной сирвенты быстро обрел популярность, в нем писали многие авторы как эпохи Марешаля, так и более поздних веков. Как часто бывает с произведениями подобных жанров, большинство их утратило авторов и порой имеет несколько вариантов «на злобу дня» в зависимости от времени и места исполнения, но некоторые крестушки мы все же можем уверенно атрибутировать авторству Марешаля лично. Имеется также ряд произведений, скорее всего, приписываемых ему ошибочно. Приведем сначала те, об авторстве которых можно заявлять со всей ответственностью. Мы постарались расположить их в хронологическом порядке.  

  1. Едет к нам король Луи,

На знаменах лилия.

Ну держись, султан Зенги,

Рожа крокодилия!

(Примечание: произведение написано под влиянием сирвенты времен 2-го крестового похода «Ki ore irat od Loovis» в ожидании похода нового).

 

  1. Ах, не езди, Фатима,

С милым на свидание!

За барханом сторожит

Князь Трансиордании.

(Время написания – до 1187 г.)

 

  1. На окошке два цветочка

В замке Тира-города.

Ни за что не променяю

Короля на Конрада!

(Время написания – между 1189 и 1192 гг).

 

  1. Сине море не наполнишь,

В море вражьи корабли.

Всех сержантов не накормишь,

Их на вылазку пошли!

(Время написания – между 1190 и 1192. Неверно атрибутировать произведение к 1188-89 гг, к осаде Керака: упоминание синя моря явно намекает на тот период осады Акры, когда были перерезаны морские коммуникации, что и было причиной голода христианском лагере).

 

  1. Интересно тюрки скачут

По четыре тюрка в ряд!

Я б и дальше любовался,

Да командуют – «Назад!»

(Время написания – наиболее вероятно между 1187 и 1191 гг, период активных боевых действий. Впрочем, возможен и более ранний период).

 

  1. Мимо Акры осажденной

Я без шуток не хожу:  

То им в ров засяду гадить,

То Распятье покажу.

(Время написания – 1191 г., по прибытии английских войск под Акру: присутствует аллюзия на известный подвиг одного из английских крестоносцев, описанный в «Итинерарии» Ричарда Святой Троицы).

 

  1. С неба звездочка упала

Прямо милому на шлем.

Пусть бы все там раздолбало,

Лишь бы взять Ерусалем!

(Время написания – после 1187 года и вплоть до смерти Марешаля. Вечные ценности!)

 

Есть также ряд произведений, ошибочно или не совсем уверенно атрибутируемых Марешалю. Приведем также и их.

 

Ах, спасибо Тебе Боже,

Ах, спасибо тыщу раз:

Мы на тюрков не похожи,

Наши дамы любят нас!

(примечание: атрибутация наверняка ложная, поскольку за интонацией стоит явный крестоносец, а не уроженец Утремера).

 

Во саду ли, в огороде

Граф фон Глейхен мается.

Позови его жениться –

Мигом соглашается!

(примечание: очевидный анахронизм. Следы Марешаля исчезают на Кипре около 1200-х, не ранее 1197 года, вряд ли он мог дожить до 1220-х и ознакомиться с поразительной историей фон Глейхена).

 

Не ходите вы, девчата,

С крестоносцами гулять:

Крестоносцы вас научат,

Как рубашки целовать!

(Эта крестушка – отчетливая аллюзия на песню Гиота де Дижон «Chanterai por mon corage». Интересно то, что ее окончание существует и в другом варианте:

«Крестоносцы вас научат,

Как Шампанью управлять».

Эта версия позволяет легко определить время и место написания: ок. 1200-1201 г., время подготовки графа Шампани Тибо III к крестовому походу, а его супруги – к регентству.)

 

Вариант: 

Не ходите, крестоносцы, 

С печенегами гулять! 

Печенеги вас научат, 

Как приказы нарушать!

(Атрибутация: после битвы под Адрианополем в апреле 1204 года, автор, очевидно, из окружения графа Луи де Блуа.) 

 

Храни Боже пилигрима,

Как заслышишь клич «Бежим!»

Злые твари сарацины,

Умный парень – пилигрим!

(Многие исследователи приписывают это сочинение графу Луи де Блуа (1172 – 1205), видя в нем отчетливую аллюзию на рефрен популярной песни Chanterai por mon corage:

«Храни, Боже, пилигрима,

Как заслышишь клич «Вперед»!

Злы и дики сарацины,

Мне тревога сердце рвёт!»

Сохранились свидетельства, что граф Луи был весьма склонен подогревать свой и чужой боевой дух подобными аллюзиями.)

Chretien de Troyes, Honfroy de Toron, Стихи

Вытерпеть себя — мудрый больше не просит:
Хватит, и с лихвой, помяни моё слово.
Вынести себя, как ребенка выносят
Из огня — испуганного, но живого.
 
Вот она свобода: в любой круговерти
Отличать своё от чужого по лицам.
Будем умирать — так узнаем о смерти,
А пока бы с жизнью дружить научиться.
 
Жизнь моя ты жизнь, ты живи себя дале,
Хоть и временами темны твои речи.
Говорят, тебя зачинали в печали,
А рождали в радости, Богу навстречу.
 
И иных уж нет, а иные далече,
Но нельзя былое соделать не былью.
Долгая любовь мягко давит на плечи,
Словно как большие усталые крылья.
ерунда, Стихи

У Марфы был ручной дракон.
Он обожрал весь Тараскон.
Ах, нет, драконша, не дракон!
Кирие, элейсон!
 
У Клары был ученый кот.
В болезни ей носил компот. *
Ах, до чего полезный кот!
Кирие, элейсон!
 
У Роха был знакомый пёс.
Он хлебушка ему принёс.
Ах, до чего же умный пес!
Кирие, элейсон!
 
Был у Антония** свинья.
Он делал то же, что и я.
Ах, до чего ж мой брат свинья!
Кирие, элейсон!
 
Был у Ионы древний кит,
Его он слопал (без обид).
Весьма богопослушный кит,
Кирие, элейсон!
 
У Валаама был осел,
Болтал и ныл, куда б ни шёл.
Печаль, когда болтлив осел!
Кирие, элейсон!
 
Был у Франциска страшный волк,
Он исполнял вассальный долг.
Ах, до чего послушный волк!
Кирие, элейсон!
 
У Серафима был медведь.
Учился постничать и бдеть.
Довольно рано сдох медведь.
Кирие, элейсон!
 
У Еронима личный лев!
Мешал работать, обнаглев.
Ах, до чего докучный лев!
Кирие, элейсон!
 
А у МартИна*** был аббат.
Ни крысам, ни ему не рад.
Понятный, в общем-то, аббат.
Кирие, элейсон!
 
* Ну, кошка, а не кот, и носила не компот, а салфеточки, но это художественное допущение! 
** у Антония Аббата
*** де Порреса
 
Стихи

Уберите от меня уже бывший мой дом,
И не нужен он давно, да его уж и нет —
Эта жалкая хрущоба с очень низким окном,
Куда я ходил как в дверь до двенадцати лет.
 
Там еще были стеной золотые шары —
Те, которые цветы, но и «счастье всем».
Кабы видел Соломон эти наши дворы,
Как Господь их одевал, украшал Вифлеем
 
К Рождеству моему — гирлянды да на забор,
Благодать на благодать, и не гнетет беднота:
Выносила моя мама мне тазик во двор,
Чтоб кидать туда цветы: красота, красота.
 
А теперь совсем другое вокруг цветет,
Много лучше, и южнее, и стань-ка травой.
Хватит всяко просыпаться вот в тот недочёт,
Мир большой и часто добрый к тому, кто живой.
 
Были живы все, кто был: будет больше стократ.
Пока есть вокруг цветы, мы не кончимся, брат.
Что-то цветёт, красота, красота.
Как-нибудь все же увидим Христа.
Chretien de Troyes, Стихи

Ах, не спрашивай о Рае,
Не спеши за край.
Про Чистилище я знаю
Больше, чем про Рай.
 
К очищению готово,
Проще и правей,
Все, что было, будет снова,
Только без кровей.
 
Будут наши розы-слезы,
Будем я да ты.
Снег до первого мороза,
Свет до темноты.
 
Каждый ищет очищенья,
Что же с нас возьмёшь:
Кому вины да прощенья,
Кому — страх да ложь.
 
А иному — кромка моря,
Берег — белый лист.
Кто очистился от горя —
Тот уже и чист.
 
Вдаль небес, вдоль небес,
Хоть в сорочке (хоть и без) —
С графским вышитым гербом,
Или просто в ждущий дом,
Ты родишься в должный срок,
Вырастешь, сынок.
Стихи

До чего порой несладко
Быть на свете мной.
Вероятная причина —
«сам себе дурак».
Я люблю свою лошадку
Верно и давно,
А она меня, скотина,
Вообще никак.
 
То мне в гости, то покруче —
С великаном в бой.
Ей расчесываю гриву,
Высылаю в рысь.
Говорит, ее замучил
Я своей возней,
Не умеешь быть счастливым —
Лучше не берись.
 
У полдневного колодца
Встанем, ты да я.
«Ничего, браток Алонсо,
Всё же мы друзья».
Honfroy de Toron, Стихи

«Чем больше у вашей жены предыдущих браков, тем она молчаливее» (анекдот. смешной)
 
С первым щебетала я, как птица.
Снился часто. Нынче редко снится.
 
Со вторым я пару раз кричала.
На похоронах зато молчала.
 
С третьим как-то говорить пыталась.
Не поговорили, что за жалость.
 
А с четвёртым даже не пытаюсь.
Он хороший муж, меня не мучит.
Путь пылит, я тихо улыбаюсь.
В даль небес смотрю и улыбаюсь.
Бог молчать научит — жить научит.
ерунда, переводы, Стихи

Монтесума
Встретил пуму,
Идя через рожь.
Пирожок
Испек
Из пумы —
До чего хорош!
 
Приглашенье
К угощенью
Как не разослать?
Монтесума
Кличет пуму
В чайники стучать.
 
Населенье
Приглашенье
Мигом приняло.
Монтесума
Вместе с пумой
Веселы зело.
 
Вечер званый
Долгожданный!
Суетится град:
Бриллианты,
Перья, банты —
Кто во что богат.
 
Но в народе
Слухи бродят
Про вождя-отца:
Пумы мало!
Нам, пожалуй,
Не дос-та-нет-ца!
 
Депутатов,
Делегатов
Шлет к дворцу народ:
«Объясницца
Не хотицца
Вам на этот счет?»
 
Вождь народный,
Свой природный
Юморок тая,
Рек с балкона:
«По закону
Пума — вся моя!»
 
Благородный
Гнев народный,
О правах кричат.
Монтесума
Вместе с пумой
В пироге молчат.
 
оригинал
 
Montezuma
met a puma
coming through the rye
Montezuma
made a puma
into apple-pie
 
Invitation
To the nation
Everyone to come.
Montezuma
And the puma
Give a kettle-drum.
 
Acceptation
Of the nation
One and all invited.
Montezuma
And the puma
Equally delighted.
 
Preparation,
Ostentation,
Dresses righ prepared:
Feathers — jewels —
Work in crewels —
No expenses spared.
 
Congregation
Of the nation
Round the palace wall.
Awful rumour
That the puma
Won’t be served at all.
 
Deputation
From the nation,
Audience they gain.
«What’s this rumour?
Montezuma,
If you please, explain».
 
Montezuma
(Playful humour
very well sustained)
Answeres : «Piedish
As it’s my dish,
Is for me retained.»
 
Exclamation!
Indignation!
Feeling running high.
Montezuma
Joins the puma
In the apple pie.
Стихи

Меж молотом и наковаленкой
Тихонько живёт кто-то маленький.
 
Не сетует, не возмущается,
Живёт себе как получается.
 
Детишек растит, незаметных почти,
Их учит читать и поменьше расти.
 
Их водит гулять за околицу
И богу всех маленьких молится:
 
Мол, жить бы-дышать, не вредя никому,
И маленький бог отвечает ему
 
С неба размером с овчиночку —
Мол, как-нибудь выдержим, сыночка.
 
Тебе вот я вырастил деревце.
Под ним посиди, да и стерпится.
 
Далёко до Бога большого,
Но Он тебя помнит, чес-слово.
 
И крохотный тополь растёт у крыльца,
И дышат снаружи мехи кузнеца.
Honfroy de Toron, Стихи

Случайное счастье
Того, кто на миг
Позабыл, что несчастен,
Позабыл, отчего он печален,
При виде внезапной
Ветви цветущей под небом
Когда незнакомая птица
Вскричит откровением,
Что смерть повсюду
Но повсюду и жизнь
Проникают друг друга
Как рана сквозная
Как любовь и жалость
И если жизнь делает больно
Тем что в ней столько смерти
Смерть утешно ответит
Тем что в ней столько жизни
Как в процветшем кресте.
Сладчайшие земли Кипра
Цветут круглый год.
 
А ты еще спрашивал, помнишь —
«Для чего Ты оставил меня».