Стихи

Царь Иоанн Грустный
За свою бесполезность
И грусть без особого горя
Не прозванный вовсе никак
 
Отрекся бы от престола
Уехал бы к теплому морю
Да кто же его послушает
Сиди и впредь как дурак
 
Сиди и смотри в окошко
Корми собаку и кошку
Верти на пальце кольцо.
 
На нем написана мудрость:
И сытость пройдёт, и скудость,
А ты сохраняй лицо.
 
Пей теплое, если простужен,
Держись как должно мужчине,
Не спрашивай почему,
Не парься про навсегда.
 
Ты здесь бесконечно нужен
Хотя бы по той причине,
Что не делаешь никому
Считай никакого вреда.
 
Среди царей это редко.
Возьми вот с полки конфетку.
 
3-я мировая, Стихи

Сердце людское — плохое хранилище для смертей:
Быстро переполняется, перестает вмещать.
Ирод следит деловито за урожаем детей,
В школах по Вифлеему учат слово «прощать».
 
Пишут его в тетрадях, пишут на черной доске,
Пишут его под диктовку сто миллионов раз,
Что-то оно ведь значит, Господи, фер-то ке,
Надо ведь разобраться, пока не убьют и нас.
 
Дополненная реальность, дополненная войной,
Порою слабореальна, всё ждешь, как включат реал.
Мы там с тобою бывали, закат пылал над стеной,
А мы на стене стояли, и это закат пылал.
 
Поди найди наши жизни, их отдели от костей,
Поди успевай считать по пальцам на сотой руке…
Сердце людское — плохое хранилище для смертей,
Только других-то нету, Господи, фер-то ке.
 
 
3-я мировая, Стихи

Клио, несчастная муза истории,
Снова расплакалась.
Сестра ее Мельпомена в траттории
Снова наклюкалась.


У музы Эвтерпы очередной
Кризис жизни и личности.
Опять никому не нужно, ойёй,
Никакой еённой наличности.


Муза Эрато тихо сидит
Над очередными могилами.
Вон тот был пиит, и этот — пиит,
Оба были чьими-то милыми.

Талия очень старается,
Практически выгорает.
Сказала б, что ей умирается,
Да бессмертная.
Не умирает.
Бессмертные даже когда поломаются —
Не умеют, не умирают.


Каллиопа на грани срыва,
Говорит, ох, тревожно чего-то.
Я только жду перерыва —
И столько мне будет работы.

Терпсихоре и Полигимнии
Попросту очень обидно.
К ним такие приходят противные,
Что им помогать-то стыдно.


И только одна Урания
Спокойна как статуя:
Подумаешь, очередная
Комета в небе сто пятая.
Звезды свой ход не меняют, мон шер,
Вернее, по расписанию.
Кто ещё любит музыку сфер —
Спросите, как вечно, Уранию.

Мельпомена, едва проспавшись, кричит:

— Кто еще будет анисовую?

…А матерь их Мнемосина молчит,

Привычно записывает.

Всё записывает.

3-я мировая, Chretien de Troyes, Raimbaldo, Стихи

Литература ничему не учит.
Она и не должна.
Литература ничего не лечит.
Она и не должна.
Литература — просто частный случай
Отправки чьей-то малой жизни в вечность,
Где всем с поправками на скоротечность
Назначена цена —
 
И слёзы, кровь души, — не просто слёзы,
Когда их кто-то видел и отёр,
И через горы горя, горе гор
Протянутая теплая рука
Упавшего в дискрет маркиза Поза
Горе́ через проливы и века —
И проза, бесполезная как роза,
Живая как река,
Цветёт еще, течёт еще, пока
 
Мы ищем в тёмных звуках утешения
И смыслов Автора в своём движении.
3-я мировая, Стихи

Контртенор — это в сущности тенор, но только совсем уже крайний зашквар.
Контратака — это когда они вас побили, а теперь вы хотите их тоже побить.
Контрабас — это очень басистый бас в деверянной скрипке размером с вас.
Контрнаступление — это когда вас прогнали, но вы упорно прёте назад.
Контрадикция — это когда ты ляпнул глупость, но твердо намерен на ней устоять.
Контрактник — это если кто подписался делать какие-то антидела.
Контрамот — это когда ты движешься, делаясь дальше и дальше от цели.
Контрацепция — это когда ты не хочешь, чтобы вцепились в тебя изнутри.
Контрреволюция — это такая же революция, только беспомощней и ненадолго.
(Спросите месье Шатобриана, если вам хочется знать подробности).
Контроль — это если тебя звали Олей, но ты не намерен это дальше терпеть.
Контрабанда — это обратная банда, они нам привозят то, что нельзя.
 
Надо же принимать хоть какие-то контрмеры
В условиях нынешней контрдемократии.
3-я мировая, Стихи

Лишь необходимое бери,
Я с начала знаю то, что знаю:
Если жгут село не изнутри,
Первой загорится хата с краю.
 
Что необходимо? Рассуди:
«Слава, и любовь, и хлеб с довеском».
Приходи с улыбкой, уходи
Тоже с нею.
Лесом, полем, перелеском.
 
Как же так случилось в наши дни…
В наши дни… А что за наши дни?
Дни, которые пока что наши.
Сохрани мне, милый, сохрани.
Сохрани мне своего себя же.
 
* Гюле-гюле — турецкая формула прощания «пока-пока», означающая примерно «приходи с улыбкой, уходи с улыбкой»
ерунда, Стихи

Говорил пират: ей-Богу,
Крал я всё по каталогу:
Крал алмазы, алебарды,
И бериллы, и бильярды,
Вафли, вилки, гамбизоны,
Дромадеров из Трабзона,
Крал еду — как все, в натуре,
Ёрмунганда (на гравюре),
Жемчуга, а также женщин,
Золотишка брал не меньше,
И индусские куренья,
И картофель, и коренья,
Брал лаванду сундуками,
Брал манипулы мешками,
И нашивки на сутану,
И ручную обезьяну,
И пищаль, и попугая,
И рассаду из Шанхая,
Крал я блоками сигары,
Туфли, тапки и товары
Из Ухани и Устюга,
Флаги с севера и с юга,
Фляжки с ромом и без рома,
Хохломскую хрень из хрома,
Цацки из рогов цилиня,
Чай пакетный (пью доныне),
Шлемы, шоссы, шароводы,
Крал щенков борзой породы,
Отчего же это, ять,
Ы, на всё теперь плевать?
Я ведь крал электросетки,
Юнгианские кушетки,
Янычарские диваны,
Яйца грифов, ятаганы —
Но добыче я не рад!
 
— Эх, — сказал ему собрат.
Каталоги выбрось с борта
На прокорм морскому черту.
У меня, браток, учись —
От депрессии лечись!
Hainaut-Constantinople, Стихи

Перекличка слонов над песчаным морем
Перекличка китов над холодной зыбью
Впереди Святая Земля и гибель
Или новая жизнь и новые смыслы
Позади родная земля и живое,
Все живое что мы от пелен любили
По пути к покуда не спеленают
Там, куда не хочешь. Но очень надо.
 
Мы пока что вроде бы посредине.
Слышишь, кормщик, сделай отметку на карте:
«Вы находитесь здесь».
 
Посредине где-то застыл кораблик
Между ветхим Римом и Римом новым
Между прежней жизнью и новой смертью
На пасхальном рейде в весну святую
В ожидании перекройки мира —
Мы находимся здесь.
 
Слышишь пение прялки над гладью пролива,
Слышишь, веретено жужжит потихоньку,
Es sitzen am Kreuzweg drei Frauen, друг мой,
За работой видят не нас, но работу,
Судьбы франков — переплетенные нити,
Наши руки — переплетенные пальцы,
Наши жизни, переплетённые так что
Не распутать уже и вместе тонуть
Или вместе на небо.
 
Не уйти, не проснуться, не отказаться.
Мы находимся здесь.
 
 
3-я мировая, Стихи

Швецов, Жнецов, На-Дуде-Игрецов
Явились в военкомат.
Швецов, Жнецов, На-Дуде-Игрецов —
Был каждый не слишком рад.
 
Швецов сказал: я хотел бы шить,
Не броники, вашу мать.
Жнецов сказал — я хотел пожить,
А вовсе не мрачно жать.
 
А Игрецов сказал: на дуде
Играл и буду всегда,
Но раз уж жизнь пошла по звезде,
Сыграю wenn die Solda…
 
Wenn die Soldatten в город войдут
Под времени белый шум,
Все девушки ставни вмиг распахнут —
Ei warum?
Ei darum! Darum!
Одна в них запустит тухлым яйцом —
А зачем? А затем! А вот!
Другая — просроченным холодцом,
А третья — чем Бог пошлёт.
 
Бери дуду, собирайся, брат,
Коль скоро Бог не упас —
Все девушки в мире любят солдат,
А значит, полюбят нас
 
Жнецов, Швецов, На-Дуде-Игрецов
Не могут ни шить, ни жать,
Дуда дудит про конец концов,
От коего не сбежать,
 
На них прорастают грибы судьбы,
Не маки ж им посадить —
Ведь можно же было. Можно же бы…
-ло попросту не ходить.
 
И третья тема зудит-поёт
Поверх предыдущих тем
Про старый-новый бесславный поход —
А зачем?
А затем! Затем.
3-я мировая, Raimbaldo, Стихи

Рожден в дороге и рожден
Следить в пути звезду,
Но в Иностранный легион
Вовек я не пойду —
Туда уходят «чтоб забыть»,
А я башка с дырой,
Я ухожу чтоб дальше жить
И сам себе герой.
Какие краски, Бог Ты мой,
Какая благодать —
За то, чтоб просто быть собой,
Себя себе отдать.
Но странный цветик всё поёт
По кромке мертвых сёл —
Forget-me-not, forget me not,
Forget me not at all.
…
Цветочек голубой
О маленькой судьбе —
(Себя, себе, собой,
С тобою, о тебе).