Месяц: Июль 2021

Hainaut-Constantinople, Стихи

Длинны дела Твои, Господи,
Медленно катит река.
Каждое семя отбросило
Тени и свет на века.
Длинны дела Твои, Господи,
Жизнь же быстра-коротка.
 
Тянет от Константинополя
Дымом сгоревших веков.
Злаки колышутся во поле,
Умерших — как колосков.
В этом незримом некрополе
Нету, считай, стариков.
*
Нас водила молодость
Куда сам не рад,
Нам давала молодость
Сапогом под зад,
Разлучала с милыми,
В злую даль гнала,
Подгоняла силою,
На слабо брала.
Уж такая молодость,
Времени под стать —
И жарой, и холодом,
Знала, чем прижать.
Замесила месиво —
Вынырнул не всяк…
— Все же было весело?
— Было ещё как.
*
Коротко любим мы, Господи,
Но умираем всерьёз.
Там колосочек пророс поди,
Где новый град не пророс.
Но ведь побыли любимыми,
И по-над древними дымами
Новому веку под стать
Грады плывут негасимые —
То, что могло с нами стать.
Hainaut-Constantinople, Honfroy de Toron, Стихи

Вот так родишься в мир земной —
А жизни в нем и нет.
В окно тюрьмы — в твой дом родной —
Заглядывает свет.
 
Он кротко высветит очаг,
Решётки перехлёст.
Спасайся тем, как по ночам
Текут дорожки звёзд.
 
Ты ныне дочь, потом жена,
Ты — ставка для пари.
Не для себя ты рождена,
Но где-то там внутри
 
Ты просто есть, и ты есть свой
Единственный приют.
Вот так родишься в мир живой —
А жизни не дают.
 
На свете всяко может быть —
Да кроме одного:
Никто по-честному любить
Не может никого.
 
Тут только красть — ну или спать
И жить себя во сне.
А счастья лучше и не знать,
Как знать случалось мне.
 
Ведь этот малый свет внутри
Проспать мешает до зари,
Всё плачет, как живой…
Ты спи-усни, моя Мари,
И Бога слишком не кори —
Он Сам был Сам не Свой.
Стихи

В войне мышей и лягушек
Чужого и Хищника
Побеждает единственно
Тот, кто в ней не участвует
По идее — мы, человеченьки.
 
Как странно сидеть на скамейке
У дома бывшего друга
По другому делу пришедши
(Скажем, на почту)
И даже уже не думать
Что это к тебе не имеет
Ни малейшего отношения
А думать что раньше бы думал бы
Что это к тебе не имеет
Ни малейшего отношения
А теперь уже и не думается
А думается про уехать бы
Далеко далеко далеко
В прохладные горы
 
Уезжайте. Всегда уезжайте.
Как мерлиновский тот мальчик
Продайте скорее сандалии
И купите сладкие пончики
То есть — билет.
Расстояние — это свет.
И оно же — прощение.
«Сделать брение из плюновения».
Я могу, ты можешь, он может.
Кто себе помогает —
Тому и Господь поможет.
Стихи

Пока все хотели кем-нибудь стать,
Ты просто хотел пожить.
Чтоб прекратили мереть, кричать,
Болеть и друг друга бить.
 
Да, передышку, ах вашу ж мать,
Убрать и клетку, и плеть,
Чтоб просто книги свои писать
И песни свои свистеть.
 
Ну что, проснулся? Смотри вокруг.
Тепло ли тебе, дружок?
Во чьем ты доме и кто твой друг —
Ещё разберешь в свой срок.
 
Минута младенчества: вещи спят,
Во сне безгорестно ждут ребят,
Вернувшихся из вчера.
Мир просто замер и ждёт тебя,
Как брошенная игра.
 
Не нужно ни брать — это сам ты взят,
Ни счёта вести крестам…
И вещи мира опять стоят,
Смотри, по своим местам.
 
И смотрит Бог по-над мира канвой,
Как ты всё ещё живой.
Стихи

Мы все любили безответно
Кого-нибудь и как-нибудь,
И с этой линии сюжетной
Вотще пытались соскользнуть,
 
Не быть помехами в эфире
Чужих судеб, сердец, голов:
Любви намного больше в мире,
Чем мир в себя вместить готов.
 
Но шла любовь, катила реку,
Переплавляясь в торжество:
Ты правда видел человека
Таким, как видит Бог его.
 
Так пей огонь легко и жадно,
Наперекор, наоборот —
Бессмысленный и беспощадный
Смысл и пощаду обретёт.
 
И время, и пространство лечат,
Но возвратишься, как домой:
Всего лишь облик человечий,
А сколько света, Бог ты мой.
 
В пересеченье дней и судеб,
Дорог, что силой тянут в Рим,
Мы где-то будем просто люди
И наконец поговорим.
 
Представь, мы просто люди оба.
И нет дороже ничего —
У нас с тобой любовь до гроба.
Пустого Гроба одного.
Стихи

Отставной полковник идёт гулять
Без конкретной цели.
Если дома некого оставлять,
Будь всегда при деле.
 
Променады летом или зимой
Благотворны равно.
Он сегодня уже не придет домой,
Но пока все славно.
 
Как ты этот парк, видит Бог, любил —
Розы, камни, травы…
Там играют дети среди могил —
И всецело правы.
 
Утешай, Утешителю, Свой народ
Чем уж есть, по ходу.
На фракийской гробнице спит старый кот,
Небо светит в воду.
 
Угадай поди, кто придёт потом
На твою планету…
Тихо камень греется под котом,
Никого там нету.
 
Кто доносит мир по твоим следам,
Не тобой изношен,
Кто пройдёт по скрывшим тебя цветам —
Лишь бы кто хороший.
 
Тихо камень греется под рукой,
И рука немеет.
— А какая жизнь у вас? — Никакой,
Да и Бог бы с нею.
Стихи

н(Капли кипрского короля пейте, шевальеры)

Идеальное моющее средство
Нового поколения
В отличие от обычного порошка
Удаляет пятна крови и пота
И слез пролитых во прах
На похоронах и свадьбах
И прочих собраниях
И в одиночестве даже
Удаляет следы ударов
И слюну и сперму и грязь
И выпитое на поминках вино
На ирландских поминках и прочих
И другое дерьмо
Всю твою идиотскую жизнь
И останется белая-белая
Паче волны убеленная
Словно и не было этих кровей
Словно и не было
Сильней клеветы и холеры и страха
Раз – и больше не больно
Ни тебе, ни другому кому кто тебя полюбил.
 
Молодой человек
Милая дама
Не проходите мимо
Покупайте скорей идеальное средство
Ведь понадобится —
А у вас не дай Бог его нет.

 

ерунда, Стихи

Хотел кое-кто угодить в бревиарий,
Но вместо того угодил в бестиарий.
Тому в календарь заползти не светило,
Кого сотворили на свет крокодилой.
 
Вот лев Еронима обласкан судьбою,
Францисков волчок на иконах — звезда,
А я — крокодила вовек пред Тобою.
И только Тараске свезло, как всегда:
Пролезла она и туда, и сюда.
Chretien de Troyes, Стихи

Сейчас я еще раз вот так поработаю,
Потом я еще раз вот так поработаю,
И точно наступит июль на земле.
И я, как Творец самой главной субботою,
Вздохну, потянусь, сине морюшко сфотаю
И сдерну, к примеру, в Нор-па-де-Кале.
 
Там дождик прохладный и все очень серое,
И небо такое прекрасное, серое,
И бродит невидимый грустный Кретьен.
Хвала тебе, сердце, живущее верою,
Что будет прохлада немереной мерою,
Что жизнь — это мягкий поток перемен.
 
Кто сам заблудился — дорогу укажет,
И Лев над землею в зените возляжет,
Как лев, что возлег на дороге к ручью.
Погаснет с рассветом фонарь Диогена,
И мы от работы проснемся блаженно
В июле святом, в невозможном краю.
 
Когда наш Творец сотворял этот час,
Творил Он, конечно, с оглядкой на нас.