Chretien de Troyes, Стихи

«Радость должна быть в любви разлита. 
Друг она тем, кто тоску поборол, 
И бежит тех, в чьих сердцах темнота»
Гираут де Калансон
 
Поэт сказал — любовь проста,
Лишь тех, в чьём сердце темнота,
Бежит она, мой Бог.
Но как мне снова свет зажечь,
Когда свои запасы свеч
Я за неделю сжёг?
 
Я знал, что делал и кому,
На эту будущую тьму
Не сохранив свечи,
И пламя щедро вверх текло,
И было словно днём светло
В сияющей ночи.
 
И Ты там был — Ты был везде:
В моей любви, в моей нужде,
Потом — в моей беде,
Не отделив от света тьму,
И да, Ты прав в Своём суде,
Но рад ли Сам ему?
 
Как хорошо благодарить,
С Тобой спокойно говорить,
Не плакать, не кричать.
Не как приемный — как родной
Положен крепко в мир земной,
Как нА сердце — печать.
 
Но мне не встать, я нынче пуст,
В кустах укрылся — выбрав куст,
Исполненный огня.
Нет слова тише, чем «прости»,
Мне с каждым лишним по пути,
Раз Ты есть свет, теперь свети
Во мне взамен меня.
Стихи

Как хорошо уметь прощать!
Не надо к Богу приставать,
Его за бороду трясти:
«Хреновый я Твой друг, прости!»
 
Попам не надо мылить мозг,
Прося себе побольше розг,
Ища ответа, как дурак —
«За что ж тот гад со мною так».
 
А можно просто сесть в траве
С ответом ясным в голове.
Но отчего-то на ответ
Уходят здесь десятки лет,
 
По капле истину неся:
С тобой нельзя? Ни с кем нельзя.
Узри, в твоей гостиной слон.
И в том — Пророки и Закон.
Chretien de Troyes, Стихи

Родился мальчик, сын вдовы,
Не знающий пока,
Как тяжела Любви рука,
Как горний мир далёк, увы,
А смерть меж тем близка.
 
Я научу тебя всему,
Чем дольний мир хорош,
Что при отплытии во тьму
С собою заберёшь
 
И в сердца малом фонарьке
Затеплишь огоньком —
Как всякий перстный, налегке
На лодочке влеком.
 
Не бойся в мире быть любым —
Он всяко нас сильней.
Кто убегает от судьбы —
Бежит навстречу ей.
 
Ступай, мой милый человек,
Мы встретимся у вод.
Судьба — быстрейшая из рек,
И лодки наши в свой черед
До моря донесет.
 
И в нем иссякнут навсегда
В спокойствии святом
Моя тоска, моя нужда,
Мой прежний смертный дом.
Стихи

Долог ли век шебура?..
Льёт крокодиловы слёзы
Старый Геннадий
У кенотафа пред будкой.
Быть долгожителем — груз
Тяжкий и горький.
Рок непреклонный, Ананке,
Ну-ка ответствуй,
С кем же дружить крокодилам,
Кроме друг друга,
Во избежание скорби?
Чем успокоится сердце?
Мог бы избрать черепаху
Спутницей жизни.
Но черепаха сама не готова
К новым друзьям и соавторам,
Льва проводив
На поля
Вечно доброй охоты.
Стихи

Вольно же рыбам говорить по-рыбьи,
Вернее, со значением молчать,
Колебля воздух под холодной зыбью,
Хвостами со значением качать.
 
Дон Эспадон влачится в гости к скату
Молчать о том, что пена уж не та,
В коралловую каменну палату
Помалкивать заходит мелкота.
 
А под скалой вечерней в час прощанья
Светила с сушей, в золотую тьму
Новейшие образчики молчанья
Поэт-лаврак возносит вслед ему.
 
«Оставим верхний мир сухим и шумным,
Царит молчанье в истинных страстях!»
Всегда приятно вместе с кем-то умным
Примолкнуть по душам о новостях.
 
И не узнать, кому ты самосудом
Послужишь непреклонною судьбой:
Вот ты его кладешь себе на блюдо,
А может быть, философ пред тобой.
Стихи

В доме, который построил Джек-Потрошитель,
Сызмальства знает каждый разумный житель:
Дядюшка Джек О’Лантерн к своим — добряк.
Выбился из своих — значит, сам дурак.
 
Дядюшка Джек к Рождеству наряжает ёлку.
Прячет подарки определённого толка:
Пропуск на выход в сад, проездной на конку.
И для острастки — придушенного котёнка.
 
Будет хорошим детям пудинг и водка.
А для плохих детей имеется плётка.
Вот и она — на гвоздике у дверей.
Знаешь, бери-ка мой пропуск, вали скорей.
 
Прежде б и я с тобой, да ну меня к чёрту.
Дальше, за садом и парком, дорога к порту.
Вместо билета годится матросский труд.
«Дон» или «Магдалина» — оба берут.
Chretien de Troyes, Стихи

Это были славные дни под Древом Познания,
Мы кормили друг друга плодами его с руки —
Еще вкуса ради, до горечи осознания,
Вопреки запретам и времени вопреки:
Так цветут цветы, не ища себе оправдания,
Так любовью в траве зажигаются светляки.
 
Это были святые дни за пазухой Божьей, —
У Него за пазухой сердце Его слышней.
Несмотря на то, что Он теперь не поможет,
Он уже помог, разрешив те несколько дней.
Он ведь верен Себе во всём, а стало быть, может
Сотворить для Себя неподъемнейший из камней,
А потом, улыбнувшись, взять и поднять его махом,
Потому что любовь не ходит рядом со страхом.
 
Это были благие дни молока и мёда —
Несмотря на все, что стало с нами потом.
Ведь свобода любить — единственная свобода,
Остающаяся на кресте или под крестом,
Наш обол Харону, который при горьких водах
В горсть ему изроню сохранившим твой запах ртом.
Chretien de Troyes, Стихи

Вечно плохо, когда появляется трое супругов:
Ведь один из троих не вмещается в Рай.
Или входит один и стоит словно сбоку,
У колонны у входа, и грустно ему,
Сразу и Рай не в Рай, где кому-то хорошему грустно.
 
Как мы будем в Раю?
Как мы будем крутиться в Раю?
Там не женятся, что это значит — как ангелы будем?
И обняться нельзя? Нам же плоть обещали живую,
Обещали печеную рыбу и теплые руки,
А что будет, когда мы за руки возьмемся, что будет!..
Что всегда и бывало, едва мы за руки брались.
Но куда одинокий паломник с просроченным правом
На твоё обновлённое тело — приклонит главу?
Я ли камень ему уступлю, на котором я нынче
Засыпаю, молясь о тебе и о детях твоих:
Ведь в Раю не рожают детей, кто успел — тот успел,
А успевший родиться уже существует навеки.
 
Если просто не впустят меня, избегая триад, кроме Божьей,
Я готов у колонны от входа смотреть, как играют они
С лошадьми и собаками, с агнчиками и со львами
И совсем не грустят без меня — ведь в Раю не грустят.
Стихи

Зачем ты ищешь, что не потерял,
А просто не держал в руках от века,
Скучаешь по тому, чего не ведал,
Присваивая право на блаженство,
Которое представить-то не смог?
 
Любимым быть сложнее, чем любить:
Раз любящий зависит от движенья
Бровей любимого, от звука сердца,
От перепадов боли и надежды —
Ты, подрядившись на благое бремя,
Даёшь обет ему не навредить.
 
Выходит, что и травы под ногой,
И облако, и камни дна морского
Теперь свидетели твоим долгам:
Смотри, как много от тебя зависит,
Коль претендуешь на любовь Творца.
 
Казалось бы — вот мыслящий тростник,
Вот любящий тростник, благой и хрупкий,
Поёт под ветром стеблем пустотелым,
А стихнет ветер — как и нет его.
Зачем такое острое желанье
В настолько жалкий вложено ковчег?
 
Но ты настолько не приемлешь смерть,
Как будто ей не должно быть с тобою,
Как будто ей не должно быть с твоими,
Как будто ей совсем не должно быть.
Пока ты здесь, я тоже в это верю.
Chretien de Troyes, Стихи

Беленький агнец пасется по бережку,
Черненький — мамку сосёт.
Если себя ты не выпасешь бережно,
Кто тебя, милый, спасёт?
 
Беленький агнец не знает о голоде,
Черненький — не насытим.
Нет ничего для тебя в этом городе —
Что же, попробуй с другим.
 
Беленький агнец окажется козлищем,
Черненький — рано под нож.
Жалко обоих, но лучшая помощь им — 
Если ты просто уйдёшь.
 
Черному — пажити, замки испанские,*
Белому — тесно вдвоём…
Вот вам война за наследство Шампанское:
Вся она в сердце твоём.
 
Черненький агнец сбежал бы, да силы нет,
Беленький точно сбежит.
Не обольщайся, все выживут (или нет),
Ты же — далёк и прожит.
 
Гладь их молитвой, судьбой обихоженных,
Холод и скудость терпя —
Каждый пройдёт до пределов положенных,
Кто-то спасёт и тебя.
 
Снег залатает прорехи-проталинки,
Раны бытья и битья —
Где ты, надеждочка, где ты, мой маленький,
Там будет радость моя.
 
 
* Испанские замки — выражение времен Реконкисты, означающее несуществующие фьефы на еще не отвоеванной территории (современный синоним — воздушные замки).