Господи, каждый справляется с жизнью своею как может.
Это ведь так понятно, и Сам Ты знаешь, мой Боже,
Ты ведь и Сам сражался со всякой работой-заботой,
С разными дураками, говорившими — эй, да что ты?
И со своими присными — порой они хуже чем черти,
И со судом неправедным, и с непреклонной смертью.
Вот ведь у всех кредиты, хромое здоровье,
Дети и звери болеют, проблемы с любовью
(Ох уж любовь, главный дар Твой и главное горе!)
А ведь еще и работа, и тоска по тёплому морю,
А и не пишется книга, и тоскует старая мама,
И трудно купить атаракс, и сын — подросток упрямый,
И надо чинить очки, и надо идти к зубному,
Стойко идти по жизни от облома к другому облому,
Раз уж родился — держись и поставь себе нота-бене:
Так-то сладка эта жизнь, но она и горька не мене.
Будет любовь и горы, будут и горы горя,
Надо бы всё примирить, но оно не выйдет не споря,
С Тобою не споря.
Так отчего же нам, людям, из которых старается каждый,
Может прийти идея, может проснуться жажда
Сделать другому больнее, жахнуть с размаха,
Подсечь на коротком пути из праха ко праху?
В день, когда началась восьмидесятая мировая,
Я вопрошаю — зачем? А Ты говоришь — не знаю.
Всякому ведь, казалось бы, потребна сущая малость!
Вот тебе то, что осталось, когда тебя не осталось.
Стисни в кармане камешек, ключ от земного дома.
Спасибо этому дому. Пойдём теперь к другому.