Пошёл, как говорится, с козырей —
На день рожденья пригласил зверей,
И люмпен-скотопасов из пустыни,
И расово неправильных царей.
Так было от начала и доныне.
А кто это там плачет у дверей
О чьей-то матери, о чьем-то сыне,
О всех слезах детей и матерей?
А это Третий, Он не на картине,
А Он не франк и даже не еврей —
Он тот, кто движет солнце и светила,
Он тот, кто движет волнами морей,
Покуда нас волною не накрыло,
И тот, кто дал дыхание волу.
«Входи, не бойся. Посидишь в углу,
А то снаружи, вишь, заморосило,
Звезда попряталась на дне колодца,
Эх, был бы стол — позвали бы к столу».
Мы плоти персть, и сходит в нас на нет
Твой маленький неугасимый свет,
Но всякий раз ведь что-то остаётся.