I
Сеньор де Монклер,
Известный трувер,
К несчастью, не миллионер,
Владелец кольчуги,
Коня и мечуги,
Решил посетить Утремер.
Место купил у пизанцев на судне,
Божьих паломников трудные будни
Кое-как вынес, бранясь и тоскуя —
Черствый сухарник и качку морскую,
И, в сотый раз победив тошноту,
Вышел на берег в Акконском порту.
Рядом –
Его дестриер захудалый,
Сзади –
Его экюйе разудалый
Тащит на берег его барахло:
Узел с бельем, копьецо и седло.
II
Сеньор де Монклер,
Известный трувер,
Немедля запродал свой меч
Короне на год —
Как все, за пятьсот, —
В намеренье головы сечь.
«Но прежде, —
Клянется он у алтаря, —
Я эти деньжата
Потрачу не зря!
Уж коль я паломником
Стал неспроста,
Сперва я объеду
Святые места!»
И, оценивши святыни столицы,
Он к коннетаблю пошел отпроситься.
«Однако ж, — сказал де Монклер Лузиньяну, —
Хочу побывать я и за Иорданом!
Я буду верблюжье
Вкушать молоко,
Отведаю местные блюда,
На Мертвое море скатаюсь легко
И львиную шкуру добуду!»
III
Вьется в пустыне
Ужасный хамсин.
Мчит по пустыне
Какой-то кретин.
В мыле его дестриер захудалый,
Следом чуть жив экюйе разудалый –
В эту погодку в районе Керака
Добрый хозяин не спустит собаку!
Вот наконец перед ним и Керак.
Путник сползает с седла кое-как:
«Будьте любезны, я гость ваш и рыцарь!
Выдайте, сударь, чего освежиться –
Воду — коню, господину – винца,
Оруженосцу – бульон от яйца!»
Мил и приветлив сеньор молодой,
Щедро поит и вином, и водой,
В залу зовет в ожиданье обеда,
Всех развлекает учтивой беседой.
IV
Вдруг крестоносец воскликнул: о Боже! –
В залу вошел сарацин чернорожий!
И, воздавая Аллаху хвалу,
Нагло направился прямо к столу!
Тут у Монклера в глазах помутилось,
И с перегрева бедняге примстилось,
Будто арабы везде и кругом:
Рядом,
В дверях,
За столом,
Под столом,
И на лицо они все как один:
Здесь сарацин…
И там сарацин…
Каждый Аллаху хвалу воздает,
Всех их бесстрашный Монклер перебьет!
Сеньор де Монклер,
Известный трувер,
Хватает могучей рукой
Мечугу свою,
Роняя скамью,
Крича «Дье ло волт» и «Аой»!
— Спокойно, — вмешался сеньор молодой, —
Мой гость сей сириец известный!
В таможне Марона он ставленник мой,
Чиновник почтенный и честный.
За что и под Акрой три плуга земли
Весьма по заслугам к нему перешли.
Приехал ко мне он с отчетом,
Его принимаю с почетом.
Но франкский сеньор,
На глупости скор,
Чертей поминает три тыщи,
И, красный как рак,
Покидает Керак,
Со злости проливши винище:
«Там, где наделы дают бусурманам,
Я ни на миг оставаться не стану!»
V
Веет в пустыне
Хамсин многодневный.
Едет в пустыне
Надутый и гневный
Потный, усталый
Франк из-за моря –
Спать ему светит
Под кустиком вскоре.
Еле идет
Его конь захудалый,
Бычит
Его экюйе разудалый
И размышляет, не будь он дурак,
Как бы сбежать и наняться в Керак.
* * *
Примечание об авторе и историческая справка
Автор этого иронического лэ, трансиорданский трувор, известный под прозвищем «Марешаль д’Утрежурден», — фигура в своем роде уникальная. О нем доподлинно известно, что он пользовался покровительством Онфруа IV, графа де Торон и впоследствии князя Трансиордании, который помимо прочего приходился ему крестным отцом: так называемый «Марешаль» происходил из семьи иерусалимских иудеев. Унаследовав отцовский бизнес – барышничество, что в дальнейшем и послужило основой его иронического прозвища – он довольно скоро прогорел и решил начать новую жизнь за пределами еврейских кварталов, в широком мире. С этой целью он порвал со своей семьей и крестился, приняв имя Жак, хотя злые языки постоянно поминали ему иудейское происхождение и то, что до совершеннолетия его звали Шмуэль бен-Якуб. Новоиспеченный христианин нашел приют в Трансиордании, под эгидой молодого графа, покровительствовавшего молодому выкресту, который в свою очередь расплачивался с ним своим творчеством, неизменно высоко о нем отзываясь и восхваляя его и впрямь превосходные личные качества.
«Марешаль д’Утрежурден», несомненно, один из талантливейших сатириков Святой Земли, как ему свойственно, рисует франков из-за моря неотесанными, глупо напыщенными и несведущими в местных делах и обычаях. На контрасте создаются образы пуленских баронов – неизменно куртуазных, сдержанных и разумных, полная противоположность заморским гостям, что, несомненно, отражает бытовавшие в обществе Утремера тенденции и постоянный конфликт интересов «пулен против крестоносца».
Поэму достаточно легко исторически атрибутировать. Действие ее, без сомнения, происходит в период между 1183 годом, когда молодой сеньор Трансиордании получает ренту с таможни Акры и Марона вместе с рукой королевской сестры и вплотную занимается делами таможни, и началом 1187 года, когда перед лицом крупной военной угрозы король Ги де Лузиньян созывает арьер-бан. К этому пятилетнему периоду, несомненно, относится и создание произведения – дальнейшая политическая обстановка уже настолько изменилась, что насмешки над франками из-за моря стали попросту невозможны, а арабская угроза королевству слишком велика. Кроме того, Трансиордания была утрачена в 1189 году, и следы Марешаля теряются сразу после взятия Керака в ноябре 1189 эмиром Сад ад-Дином Кумшаба. Нам остается только гадать о дальнейшей судьбе этого самобытного таланта.