Стихи

Все дары разобрали Твои святые, но грехи мои остаются мне.

Господь мой, однажды на смертном одре, изрядно желт и небрит вполне,

 

Перед самым главным экзаменом я всю свою жизнь листок за листком извлеку на свет,

И вдруг обнаружу, как я богат: благое встречается редко, но вот в дурном у меня недостачи нет.

 

Чтоб подготовиться, Господи, я до сих пор не потратил ни дня,

И кроме грехов не скопил ничего, ни одной причины простить меня.

 

На каждый день свой собственный грех — я скуп беспримерно, веду им счет.

Коль скоро героям и чистым девам под Твоими знамёнами честь и почет,

 

Коль скоро нужны Тебе христиане, которые знали, что радость следовать за Тобой

Одними словами не купишь, что это сокровище в целую жизнь ценой —

 

Доминик и Лаврентий, Франциск и Цецилия — вот они все, на Твой безупречный вкус!

Но если Тебе внезапно зачем-то еще пригодится лентяй и трус,

 

Если захочешь приобрести дурака, надутого гордеца и лгуна,

Неблагодарного и нечистого, с сердцем как каменная стена —

 

Ведь говорят, что не праведных, а именно вот таких Ты пришел спасать —

У Тебя в запасе всегда есть я, если вдруг Тебе будет нас не хватать!

 

Ведь нет под небом ни одного, кто бы что-то особое да не хранил,

Кто в часы досуга в подарок Тебе хоть какую безделку не сочинил

 

В надежде, что Ты придешь посмотреть, на что он потратил столько труда,

И Тебя, возможно, даже порадует странная кривенькая ерунда —

 

Ведь он вложил в нее свое сердце, хотя и не знает, нужна ли она Тебе, не нужна:

Так дочка маленькая моя, немножко горда и слегка смущена,

 

Мне на именины вручает игольницу — прекрасную уточку из лоскута,

Своими руками сшитую, красного бархата, с вышивкой золотом, правда же, вот красота.

Поскольку Бог зеленеет а дуб извините сух

Позвольте мне приоткрыть вам, что рассказал мне Дух:

А Он рассказал намедни, что можно жить без войны

И что мы друг друга мучить отнюдь не обречены

Все эти людские особи способны на смертный бой,

Но есть и другие способы общаться между собой

И есть другие сюжеты — быть чьим-то светом во тьму,

А миссии мучить нету. И мучимым быть самому.

 

Поскольку Бог типа умер, а дуб, извините, жив

Позвольте рассказать вам, что нынче принес прилив:

Ракушки, обрывки пеньки, башмак, браслет нитяной,

Обрывки букета Стеньки с последней свадьбы речной —

Свидетельство на семь-восемь, что всякая плоть трава:

Зачем ты девчонку бросил? Она же была жива!

Чего-то в жизни хотела, любила, скажем, цветы,

А после плыла и пела о том, что мудила ты,

И горний град не заселен, поскольку нехватка слуг,

Поскольку дуб ещё зелен, а Бог показался сух.

 

Да в ней было больше Бога, чем в мерзких твоих челнах!

А надо ведь так немного: не трогать, убраться нах.

Когда же она усвоится, благая простая весть

О том, что дуб не бессмертен, а Бог, извините, есть.

Сказали так — и было так:

Хоть что-то было как сказали.

Святой Иосиф через мрак

Спешил не чувствуя сандалий,

 

И крохотное Божество

В ночи тихонечко кричало,

Ведь мир отталкивал Его,

Похоже, с самого начала.

 

Боялись те на торжество,

А нынче нам черед бояться

Пред вечной хрупкостью всего,

Что не умеет защищаться,

 

И торжество на торжество

Клочком тепла в чужую стужу —

Так мир выталкивал Его

И все же вытолкал наружу.

 

Всегда по краю, наугад,

Всегда в последнюю минуту —

Так здесь спасение творят

И успевают почему-то.

 

Мир торопился что есть сил

Застигнуть то, что не продлится:

Верблюд волхва спешил-рысил,

Осел пытался поклониться,

 

Пока Иосиф головой

В короткий сон отчалил слепо,

Где сын, подрощенный, живой,

Сидел, смеясь, на кромке неба,

 

И шар земной в Его руке,

Как бильбоке в руке ragazzo,

Взлетал, удержан на шнурке,

Чтоб ни за что не потеряться.