Chretien de Troyes, Стихи

Давай, моё сердце, лети и крови —
Хватай что удержишь, бедняга.
Ты станешь бумагой стихам о любви —
Все стерпит бумага, бумага.
 
Как ныне сбирает все вещи Олег —
Пуститься в неведомы земли.
Ступи, морестранник, на гибельный брег,
Не спрашивай Бога, затем ли.
 
Затем ли, затем по неторной тропе
Тащился и ныл о судьбе — не судьбе,
О том, что любовь не обманет…
И взвесь этих дней станет хлебом тебе,
Как хлеба другого не станет.
Стихи

Утрата, утрата,
Перейди на Пилата,
С Пилата на Симона Ионина,
Чья репутация давно похоронена,
С Петра на Иакова,
С Иакова на всякого,
Вечерявшего в тех же стенах,
С него — на девочку Филомену,
С Филомены — на арсского кюре,
И на сорок тыщ тулузцев под Мюре,
И на Урсулу с толпой её дев,
И на Иеронима, храни его лев,
И на рыцаря, принимающего алапу,
И на бедного моего папу,
И на Мертона, в любви моего брата,
Перейди в должный срок, утрата.
 
По кругу провернись
И опять ко мне вернись —
Только так и бывает на свете.
За своё бы дай Бог ответить.
Chretien de Troyes, Honfroy de Toron, Стихи

Камешек за камешком, бедочка к беде
Ждут кого-то в городе, а меня нигде
Кто-то нужный стукнет в дверь замка за рекой
Как зовут меня теперь, кто же я такой
Я ли звался «милый сын» — так учила мать,
Но того, кто стал один, некому назвать
Я ли звался «милый мой» в золотой игре,
Но теперь пора домой, вечер на дворе,
Расходитесь, ребятня, каждого зовут,
Только, свет мой, не меня, я останусь тут.
 
Воду я просил-просил — мол, не тронь меня,
А теперь бы только сил выйти из огня,
Угасай, огонь-беда, задохнись в волне —
Но обиделась вода, не придёт ко мне. —
— Ты чего тут потерял? — кажется, себя.
Оттого-то и застрял, плача и терпя,
Отчего так больно мне, вспомню и прощу —
— Что ты делаешь в огне? — кажется, ищу.
 
Эй, несчастный Персеваль, родника не жди.
Утоляй свою печаль водами пути.
Крест нашарив на груди, стиснется рука.
Жить надеждой погоди — но пока, пока
Взгляд усталый рыбака к водам обращён.
Если кто-то жив пока, он считай прощен.
Honfroy de Toron, Стихи

«Там котик усатый 
По садику бродит, 
А козлик рогатый
За котиком бродит…»
 
Помирись уже с судьбой,
Дай ей быть самой собой —
То кормящей тёплой грудью,
То ведущей на убой.
 
Каждой ране свой черёд,
В каждой роза процветет,
Станет сердце целым садом,
Если раньше не помрет.
 
В этом садике живом
За стенами и за рвом
Будет лев гулять крылатый,
И барашек вслед за львом.
 
Будто здесь и жил всегда,
Он пройдёт туда-сюда
И копытцем на дорожке
Начертает: не беда.
 
И меж яблонь за ручьём
В этом садике твоём
Мы скамеечку отыщем —
Посидеть с тобой вдвоём.

 

Стихи

Уберегши и врагов, и друзей,
Я иду себе бреду в Колизей,
А за мной по трое в ряд всё охранники следят —
На арену, мол, идёшь, не в музей.
 
Я конечно же изрядно боюсь,
Неохота мне туда, ну и пусть —
Вероятно, лучше львы, чем такие вот, как вы —
С ними я куда верней сговорюсь.
 
А на кровлях-то пичуги орут,
Мявчут кошки, будто век не помрут —
Как прекрасен Божий свет, в нем прожить бы тыщу лет,
Но и Господу не выпало тут.
 
Хватит каждому поплакать о том,
Как разрушится земной его дом,
Но пока конвой ведёт, по шажочку — да вперёд,
А покуда мы идём — мы живём.
 
А когда придёт пора помирать,
Тоже будет из чего выбирать —
С покаянной головой или с песенкой живой,
Всё увидеть, ни на что не взирать.
 
Шрамы прежней бесполезной любви
Столько раз я ковырял до крови,
Но до места дотащусь — глядь, в пути и подлечусь
И скажу тебе — отпущен. Живи.
Honfroy de Toron, Стихи

Часто в жизни поздно плакать,
Ещё чаще — рановато.
У попа была собака —
Сама дура виновата.
 
Оставайся, мальчик, с нами,
Будешь нам живой мишенью.
Мало стоят в день цунами
Планы, выборы, решенья.
 
А когда волна отхлынет,
Посчитаем, кто остался.
(А когда зараза минет,
Бедный прах уже не сдался).
 
Многих с ног собьет отдача,
От чего светлей не станет.
Вроде в самый раз для плача —
Да теперь уже не тянет.
 
Неслиянный, нераздельный,
Этот стон у нас зовётся
Песней древней, колыбельной,
И без нас она поётся —
 
От ребёнка рвётся к маме,
От Создателя — к созданью…
Оставайся, мальчик, с нами,
Будешь нашим оправданьем.
Honfroy de Toron, Стихи

Боги в безвременье маются —
Кто покадит за услугу?
Люди отлично справляются
С тем, чтобы мучить друг друга.
 
Голода-холода мало ведь —
Надо б войною разбавить.
Некого вскоре, пожалуй ведь,
Будет с ничьёю поздравить.
 
Может быть, выжечь их планово,
Начисто, бурно, мгновенно,
И переплавленных заново
Выпустить в демо-вселенной?
 
Только решишь переплавить их,
Бросить в пылающем доме,
Вечно какой-нибудь праведник
Вылезет, встанет в проломе.
 
Злое, кривое, недужное,
Камни, летящие в спину —
Нет, говорит, это нужное.
Нет, говорит, не покину.
 
То за собачку уцепится,
То за стекляшку в прибое —
Глядь, оно снова и скрепится,
Глядь, оно всё же живое.
 
Было ведь, было ведь важное.
Просто фонарщики спят.
Свет, разоженный для каждого,
Вспомнит ослепший солдат.
 
Как же оно возвращается —
Не отменить, не забить…
Люди хоть как-то справляются
С тем, чтоб друг друга любить.
Honfroy de Toron, Стихи

…И тогда на машине приедет Бог —
Весёлый и молодой.
Будет день обычный, ничем не плох,
А станет — совсем крутой.
 
Из машины выйдет у зданья суда,
Скажет судьям — всё, не нужны.
Из багажника выгрузит без труда
Пир горой и конец войны.
 
А потом откроет дверцу в салон —
Мол, конечная, выходи —
И повылезут стопщики всех племён,
Коих Он набрал по пути:
 
Диоген с фонарем, с зоопарком Ной,
И Мария с долей благой,
И один мой друг — с дорогой женой,
И с дописанной книгой — другой.
 
Под ногами майора тронется лёд,
Хоть присяжных больше и нет,
И со льда майор наконец сойдёт
И заплачет, как в восемь лет.
 
Снимет конь мундир, наденет пальто,
Откосить от парада рад,
И командовать им не будет никто,
Ибо Бог отменит парад.
 
И тогда наконец я тебе шепну:
Кто не верил, что будет так?
Кто боялся влететь из войны в войну?
Ты проспорил, гони пятак.
Honfroy de Toron, ерунда, Стихи

Однажды в безводную засухи пору
Я вышел в пустыню: был полный капут.
Гляжу — поднимается медленно в гору
Телега, везущая золота пуд.
 
И, правя подводой, худой и побитый,
Все это хозяйство везет рыцарёк,
В хорошей кольчуге и в шлеме открытом,
В тюрбане арабском, а сам с ноготок.
 
— Приветствую, сударь! — Алейкум саляму!
— Изрядно учтив ты, как я погляжу!
— Откуда добыча? — Да вот с каравану.
Мой отчим там грабит, а я отвожу.
 
(Врагам раздавались пинки Имярека).
— А много ль в феоде у вас рыцарья?
— Феод-то огромный, да два человека
Всего рыцарЕй-то: мой отчим да я.
 
— Так вот оно что! А как звать тебя? — Слушай,
Одно не осилишь сие записать!
Так лучше не лезь мне перчатками в душу
И больше не смей исторически врать.
Chretien de Troyes, Honfroy de Toron, Стихи

Из-под воды виднее,
Какие днища у судов,
Куда нам плыть, к чему не готов,
Что деется над нею.
 
Кем были мы когда-то,
До наступления первой тьмы,
И в чем неповинны были мы,
В чем правда виноваты.
 
Когда уста немеют,
То обостряются слух и взгляд.
Кого убили, кого пощадят —
Из-под воды виднее.
 
Не шевельнуть рукою.
Лежи и смотри наружу и вглубь,
И рассуди, что ты слишком глуп
Для вечного покоя.
 
Проси же зовом взгляда,
Покуда лодки вода несёт,
Вернуться тем, кто исправит всё —
«Выйти, войти как надо».
 
Узнать все эти лица.
Куда вернуться — оно Бог весть,
Да лишь бы туда, где мы правда есть
И можем помириться.